– Приготовить медицинский отсек и техническое обслуживание! – довольно громко произнесла Эл.
– Все готово.
– Эта машина сама принимает решения, зачем ей я, – пробормотала Эл обиженно.
Видно сама судьба улыбнулась ей, и этот полет приобрел-таки важный смысл.
– Экипажу приготовиться к торможению. Обнаружена метеоритная зона. Нет карты. Время полёта увеличилось приблизительно вдвое.
Час. Целый час! Эл вдавило в кресло. Это была не перегрузка. Это искусственная гравитация, на случай экстренной остановки. На больших экранах поплыл пейзаж. Солнца давно уже не было видно. Красные очертания метеоритов лишь искусственная подсветка 'выдуманная' мозгом машины для удобства наблюдения. Вокруг кромешная темнота.
Картинка на экране менялась, словно объекты совершали неторопливый танец. Эл целиком ушла в наблюдение. В этом движении было нечто завораживающее и зловещее.
– Готовы результаты исследований, – заявил корабельный голос.
– Я слушаю, – снисходительно разрешила Эл.
Последний час искусственный интеллект корабля действовал ей на нервы, словно чье-то неуловимое присутствие, чувство неприятное. И еще, собственная беспомощность. Эл казалось, что ее все время контролируют. То не была нервная болезнь, лишь сверхчувство, она ощущала слежку, ощущение с течением времени обострялось. Она безошибочно определяла в любом месте, не только на корабле, местонахождение камер слежения, датчиков разного рода, переговорных устройств, визиров, экранов и другого рода приспособлений. Все началось после аварии 'Тобоса'. Точнее, начали сказываться результаты 'заботы' тобосцев, последствия контакта. Какие ошибки они в ней исправили? Эл становилось не по себе. Лучше бы они оставили все, как было. Эл узнала, что может повлиять на приборы, но избегала пользоваться этим свойством, несколько экспериментов заставили ее не рисковать. Требовались усилия, чтобы не обращать на все это внимание.
Тренажеры, в функции которых входило следить за состоянием человека, доставляли Эл особое беспокойство, и ей пришлось испортить не один из них, чтобы научиться вести себя спокойно.
Ее 'Дельта' не была исключением, но к счастью, до последней минуты, Эл была занята другими мыслями и на анализаторы не обращала внимания.
Внезапное озарение расшевелило все внутри, словно свежий ветер вырвался из заточения наружу. Идея!
Следующие десять минут корабль совершил еще один маленький скачек, на ту дальность, которую разведал. Эл вытащила данные из памяти системы на узкую пластинку и кинулась к выходу.
Идея была проста. Бортовые спасательные скафандры оснащались двигателями и системой жизнеобеспечения такой надежности, что этого хватит для поиска в одиночку. Маленький объект, чуть больше тела человека, боле маневренный в метеоритном поле, чем корабль. Костюм быстро сканирует ближайшее пространство. Расчетный путь до места аварии уменьшится на целых двадцать минут.
Визг шлюзовых дверей за спиной, и Эл отправилась своей дорогой, а корабль своей – в обход. Бортовые огни судна некоторое время освещали ей путь, потом настала кромешная темнота. Сердце забилось. Страшно. Первое ощущение – беззащитность. Стайки мелких частиц барабанили о стенки её 'убежища', казавшегося теперь ничтожно хрупким. Эл включила систему ориентации, замелькали объемные картинки, вырисовался указатель расстояния до цели, появился характерный звук. Круговое освещение дало иллюзию видимого пространства, стало не так страшно. Окружающий пейзаж совершал на колдовской танец. Обломки астероида плавали в пространстве или проносились мимо, под действием невидимой силы. Чем ближе к предполагаемой цели, тем отчетливее и звонче становился звук, а указатель собирался в точку. Движение доставляло Эл удовольствие, управляя скафандром, она ощутила собственную значимость здесь и сейчас. Это не была гордыня, просто она делала то, что должна была делать, подготовка безупречная. Жестокая муштра командора Ставинского в академии – давала плоды, Эл не чувствовала себя новичком. Она не первый раз была благодарна старику Ставинскому за то, что он прочно вбил ей в голову, ей и ещё десятку оставшихся на курсе человек: 'Самое главное – не трястись за свою шкуру, а дело делать и идти к цели, тогда меньше шансов погибнуть'.
Неприятность ей доставила огромная глыба, несколько километров в диаметре, она обладала собственной гравитацией, и Эл пришлось делать серьезный маневр, чтобы выровнять курс. Ее крутило несколько раз так, что она не знала где ноги, а где голова. Просто отвернуться и уйти – не удалось. Ей помог собственный магнитный поток 'монстра'. Эл влилась в его движение. Вырвавшись из 'цепких лап', Эл вернулась к поиску.
Пока ее швыряло в поле астероида, двадцать минут уже прошли, прибавить скорость она больше не могла.
– Я здесь! Здесь!
– Если кто-то жив, кто-нибудь! Отзовитесь! Я вас слышала!! Я здесь!
Потом в ход пошли свет, который она представляла себе, музыку, звук, вибрацию – всё, что пришло на ум как информация. Эл 'шумела', как фантазия подсказывала.
Ответ пришёл! Смутный образ. То ли предмет, то ли понятие, но Эл ясно поняла, что борьба с 'монстром' была напрасной, ее вожделенная цель была именно там!
Она включила двигатели, свернула работу систем, сделала вираж, и стала возвращаться туда, где в глубине, в темноте плавало каменно-металлическое тело. Теперь она не сопротивлялась мощному притяжению, а только тормозила, чтобы не набрать лишнюю скорость.
Толчок означал, что она приземлилась. И только теперь Эл осознала, что села на ощупь. Прожектора на костюме не горели, на экран с данными она не смотрела. Все будто само 'светилось' перед глазами. У костюма была удивительная тактильная чувствительность идентичная человеческой. Эл знала, что датчики
