— У тебя только сыновья? — спросила она.
— Дочерей всех забрали замуж. Теперь у них иные имена и они сами позаботятся о своих мужьях.
Она понял, что чего-то не знает.
— Неси мой завтрак. Я запомню ваши имена.
Кто бы объяснил, в чем тут дело? В беседе с наблюдателем не был задан важный вопрос. Наблюдатель опасался, что она женщина. Почему? Вместо Верданы в ней говорила Эл, которая решила, что он ставит женщину-наблюдателя ниже мужчины. Вот и первая ошибка, а дело совсем в ином. Теперь сколько угодно ссылайся на долгое отсутствие, но незнание местных обычаев не оправдаешь. И вопроса напрямую не задашь — подозрительно, что сама Вердана не знает местных порядков.
Она стала наблюдать за посетителями. Банальная трактирная сцена — сброд, собралась в углу. Они играли в азартную игру. Кипели страсти.
Она подумала, что это задание идеально сочетается с событиями ее недавнего путешествия в земное прошлое. Эйсмут хорошо свел ее воспоминания с прошлым Верданы. Идеально.
Игроки в углу старались не шуметь, но у них это плохо получалось. Один из них держал на цепочке мальчика. Она не припоминала ничего о рабстве или невольниках, поэтому внимательней присмотрелась к этой паре. Мальчик покорно сидел на краю скамьи, безучастный к игре. Скорее всего, компания гуляла всю ночь, а он сидел это время рядом с хозяином. Мальчишка устало глядел в пол или дремал. Она не смогла бы сразу определить его возраст, потому что не разбиралась в этом.
Слева от нее сидели двое, ели без болтовни, иногда смотрели по сторонам. Безликие, серые личности, которых точно не заметишь в толпе. На всякий случай она квалифицировала их как шпионов. Покопаться бы в их мозгах, только заметят.
Она поймала откровенный взгляд одного из посетителей. Он сидел один. Пил. Одежда скрывала его так, что не было видно фигуры и лица. Мужчина. Она попыталась прикоснуться к его мыслям. Заметил. Он несколько раз откровенно посмотрел на нее, он выбрал темный угол, тень скрывала лицо. Хорошая позиция. Он ее изучает, а она не может. Вердана имела полное право возмутиться, но не сделала ни одного лишнего движения. Она лишь глянула на незнакомца так, что он мгновенно отвел глаза. После этого она оставила его в покое.
Появился трактирщик с блюдом.
— Это все, что я нашел, — сообщил он. — Господа в углу гуляли всю ночь, съели все, лучшее. Простите.
— Ты не рассказал про солдат, — напомнила она.
— Это приказ императора — выловить всех воров и бандитов, чтобы они не засоряли город, чтобы не крали женщин и ценности у честных горожан. Солдаты на дороге ловят подозрительных.
— Объясни-ка мне, старик, а то я не возьму в толк, что стало с нашей дивной стороной? Я еду много дней и не узнаю этих мест.
— Что вам мое скромное разумение, — потупился старик, — вы читаете души, а я только мыслю.
— Я оказала тебе честь, задав тебе вопрос. Отвечай же, — она чуть повысила голос и добавила в него твердости.
Ей нравилось играть Вердану. Она не отдавала себе отчета — почему. Ее манера вести себя была смесью местного благородства, высокомерия и спеси. Так Эл себя еще не ощущала.
Старик не медлил с ответом.
— Все дело в скором конце, который нас ожидает, — он запнулся, стал подбирать слова.
Она смогла различить ход его мыслей. Он думал с большой неуверенностью, что этот мир устроен неправильно, что никто не объяснит простому человеку, почему происходит именно так, а не иначе, не лучше. Он думал, что император не знает о том, что твориться за пределами города, да и собственного дворца, что его чиновники разгуливают по залам и из-за своих толстых животов ничего не видят. Мысли у него были по всем статьям крамольные, поэтому думал он с осторожностью. Но Вердана не вызывала у него опасений, напротив, в душе старика возникло чувство, что она не зря посетила это место, что она все знает. Он, кажется, испытывал подобие надежды на то, что она исправит ситуацию хоть на самую малость. Наконец, он нашел, что ответить.
— Во времена бед вся жизнь переворачивается. Не пытайте меня, госпожа, чего доброго мои слова заденут вашу гордость, и вы убьете меня.
— Ступай, — она жестом отмахнулась от него.
Ела она медленно. Вердана не чувствовала вкуса, важен был объем пищи и питательность.
Она снова ощутила на себе взгляд посетителя-одиночки. Он явно ее изучал. По всем правилам нужно было доесть свой завтрак, а потом задать трепку презренному. Что-то подсказывало, что это надо было сделать вежливо. Доев последний кусок, она поднялась.
Но в следующий момент она стала жертвой игры судьбы.
Кто-то слишком громко зашумел за столом игроков. Она отвлеклась и посмотрела туда, откуда шел шум. Один из игравших вцепился в обладателя мальчика на цепочке. Вердана смекнула суть спора.
— Возьми его, раз я проигрался, — говорил хозяин мальчика.
— На что он мне? Разве шкуру с него содрать да сшить сапоги. Давай другое, — говорил выигравший.
— Я все тебе отдал. Больше нет. Бери его, он будет служить. Ты идешь на юг, там могут дать хорошую цену. А мне он тоже ни к чему. Хотел я жену, вот его мамаша и подсунула мне спьяну дочь. А потом оказалось, что мальчишка. Теперь он сам знаешь для чего сгодиться.
— Десять тебе палок по горбу. Лучше двадцать, — заорал выигравший.
— Возьми мальчишку, — требовал, и очень настойчиво, хозяин мальчика.
— Не отдавай меня, — заверещал мальчишка.
Его тонкий голос перекрыл орущих мужчин.
— Ты еще говорить смеешь! — оскалился хозяин. — Ты ерзал, поэтому я проиграл.
Потом он ударил мальчика, да так сильно, что тот повалился с лавки на пол и там замер.
И тут внутри Верданы зашевелилась Эл. Мощное чувство — смесь ярости Верданы и возмущения Эл слилось воедино. Аристократка Вердана никогда не вступилась бы за нищего и не устроила бы разбирательство в трактире. Но не Эл.
— Эй, вы там, перестаньте орать! Вы портите мне хорошее утро! — рявкнула она.
Шум стих не сразу, только когда она двинулась с места. Мальчик на полу слегка поднял голову и в его глазах красноречиво отразился ужас.
— Это кто затыкает нам рты? — нахально спросил выигравший. — Видно из благородных. Почтенный гражданин, ступай, наслаждайся утром снаружи. Мы не при дворе императора.
Они загоготали. Приятно было узнать, что чувство юмора у них похоже на земное.
Она не раздумывала, как ей поступить. Стол, за которым она сидела, с грохотом перевернулся, она мягко перешагнула через него и через пять шагов оказалась около кучки игроков.
— Как ты меня назвал? Куда ты посоветовал мне идти? — спросила она протяжно, тоном угрозы.
Ее рослая фигура оказалась выше всех присутствующих за столом. Она откинула капюшон.
— Женщина, — шепнул один из них.
Вердана воспользовалась замешательством, вырвала цепочку из рук мужчины и дернула. Мальчик оказался на ногах.
— Когда это разрешили торговать людьми? — спросила она у владельца мальчика.
— Он мой, — переходя на визг, заявил хозяин.
— Теперь ничей, — сообщила она.
Вердана отшвырнула мальчишку в сторону с такой силой, что он клубком покатился по проходу к выходу. Уговаривать его уйти, не было нужды, он мигом скрылся за дверью.
— Он мой! — крикнул лишенный имущества.
— А сам не хочешь побыть рабом?! — это уже говорила Эл, желание проучить их возобладало над осторожностью.
Теперь ею двигал порыв. Она схватила ремень, который кто-то снял и положил на стол, как плату за проигрыш, набросила его на шею мужчины и сдавила мгновенно. Он захрипел, задыхаясь. Вердана подняла
