Он вышел из-за уступа и встал в полный рост перед ней.
— Убей меня, только прежде выслушай, — сказал он.
Волна ярости оглушила ее, захлестнула раньше, чем она сообразила, что делает. Одним прыжком она настигла Раду, и вот они уже катятся по склону, она яростно вцепившись в него, а он, силясь защитить ее и себя от острых краев. Ему удалось увернуться от опасного захвата. Вердана явно намеревалась придушить его.
— Убийца, — выдохнула она, раздирая одежду и кожу соперника. — Подлый убийца.
Он не позволял ей как следует вцепиться и ранить. Они катались по склону, пока Вердана не наткнулась раненым боком на острый камень. Резкая боль заставила ее взвыть и привела в чувства. Она ослабила хватку, боль не давала ей шевельнуться.
— Тихо. Тихо. Успокойся, — слышала она убаюкивающее спокойный голос Рады, — Эл, тихо, Эл. Это не ты. Не ты.
Он оставил ее лежать, а сам поднялся и крикнул:
— Оставайтесь на месте, а лучше идите вниз! Вы нам не нужны более! Право, она все равно не подпустит вас к себе! Я сам!
— Думаешь, послушаются? — спросила она.
— Кажется, уходят, — сказал он и сел рядом. — Плохая рана. Яд. Ты настоящая. Не знал, что твой вид способен на трансформацию.
— А он не способен. Это я такая.
Она извлекла из-за пазухи нож, завернутый в лоскут ткани.
— Забери, пока я опять не накинулась на тебя.
— Как ты только не поранилась, — он принял у нее сверток, развернул, она услышала смешок. — Откуда он у тебя?
— Секрет.
— От Моута. Я знаю. Я природный телепат.
— Ты даже не костюм, такой же как я, трансформированный. Имя мое как узнал?
— База передала. Ты не похожа на новичка, меня уверяли, что ты впервые наблюдаешь.
— Ну да, конечно, — стала иронизировать она. — Особенно у меня получается быть незаметной и ни во что не вмешиваться.
— Очень больно?
— Ничего. Зверь боится боли.
— Что это значит?
— От боли я меньше зверею. Совет друга.
— Плохая рана. Тебе нужно возвращаться.
— Позднее.
— Произошла ошибка в вычислениях. Все случиться раньше. Осталось не более четверти местных суток, — сказал он.
— А почему ты не чувствуешь себя Радой? — спросила она не желая, чтобы он уловил ее намерение не уходить.
— У моего вида никогда не происходит замены личностей, но мы ярко переживаем эмоции того существа, которое копируем. Я не мог избежать яркой волны ощущений, когда ты вошла в пределы дворца. Я почувствовал твое появление. Мне раньше не приходилось сталкиваться с такой мучительной гаммой чувств. Поэтому мне не удалось правильно среагировать во дворце. Я носитель облика существа, которое было расположено служить той, кого ты заменила. Я не справился с потоком ощущений, я не вывел тебя из города, как было поручено. Зато понял, как происходит у вашего вида слияние. Вы очень близки по развитию эмоциональных структур к обитателям этих мест. Тебе грозит сращивание, если ты задержишься тут. Ты могла меня убить.
Эл вздохнула в ответ.
— Не знаю, пока мне удавалось ее контролировать. Пока.
— Я настаиваю на эвакуации.
— Связи-то нет, — уклончиво намекнула она.
— Для таких случаев есть экстренные эвакуаторы. Переброска. Ты больна и попадаешь под влияние…
Она не дала ему договорить.
— Ты знал про третью сторону? — спросила она торопливо.
— Что значит, третья сторона в твоем понимании? — ответил он вопросом на вопрос.
— Третья сторона? Это твои спутники, все четверо. Я их не вижу, но могу поклясться, что они не уши.
Рада привстал.
— Действительно.
— Я поговорю с ними.
— Эл, что означает третья сторона?
— Разумные структуры, которые управляют местной цивилизацией и о которых наблюдатели понятия не имеют.
— Этого не может быть. Мы контролируем ситуацию.
— Пошли, проверим?
Она осторожно поднялась, он поддержал ее на спуске. Когда Вердана оказалась среди спутников Рады, они обступили ее. Вердана жестом указала Раде место поодаль.
— Постой там. И не подслушивай.
Он терпеливо ждал, пока Вердана объяснялась с его слугами. Она делала руками непонятные жесты, что-то показывала.
— Подойди, — позвала она, наконец.
Едва он приблизился, как почувствовал перемену в своих спутниках. Вместо почтения и покорности, они вели себя как равные с ним и Верданой.
— Они проводят тебя в безопасный район, оттуда проще провести эвакуацию. Условия такие. Тебе позволят вызвать базу. Связь будет отличной. А потом примерно через, — она задумалась, что-то прикинула в уме, из-за блокиратора он не слышал ее, — два межгалактических часа на планете не должно остаться ни одного наблюдателя.
— Они знают кто я? — он не скрыл удивление.
— И кто я. У них пропавшие наши, которые свихнулись от наблюдательского рвения. Тебе выпала честь всех освободить.
— Откуда ты знаешь, кто они? — спросил Рада и покосился на четверку бывших слуг.
— У меня нечаянно вышло раскрыть их секрет, — скромно сказала она.
— Это не случай, — заговорил один из четверки. — У сатталы способность притягивать события.
— Сатталы? — переспросил Рада.
— Да, — подтвердил тот.
— Ну, в целом ясно, — подытожила она. — Я пойду своей дорогой. Я обещала. Заберу, что мне полагается и исчезну.
— Ты понимаешь, кем они тебя считают? — спросил Рада.
— Не-а. Вообще не понимаю, почему они так лояльны ко мне.
— Саттала — это орудие возмездия. Как это в вашей культуре? Не знаю. Они считают, что тебя послали, чтобы восстановить порядок.
Она в ответ хмыкнула.
— Да хоть чертом лысым пусть считают. Они дали понять, что нам тут не место. И знаешь? По-моему они правы. — Она махнула рукой и пошла вдоль склона.
— Ты куда? — окрикнул ее Рада.
— У меня аудиенция у наследника мантупского престола! — крикнул она через плечо.
— Нельзя спрашивать у сатталы о намерениях, — заявил спутник Рады, который стоял за его спиной.
