— У тебя можно учиться отваге, — мягко сказала она. — Мальчик еще спит, а мне уже пора.
— Уходишь? Навсегда?
— Теперь навсегда, — согласилась она. — Я не могла исчезнуть без благодарности.
— Ты все-таки спасла нас.
— Ты этого так хотел. Пусть я не отношусь к клике богов, но твои усилия не оставили меня равнодушной. Мне пора.
Она хотела уйти.
— Дана!
— Что?
— Каково это спасать других? Рушала, Явва, Ахши, теперь я. Что ты чувствуешь?
— Просто не могу по другому. Ты сам скоро поймешь. Сюда придет твой народ, твой новый народ, император. Хотелось бы верить, что ты станешь хорошим правителем,
не все же тебе ворами командовать. Хотя, практика неплохая.
— Мальчик останется?
— Конечно.
— У меня было видение. Я видел с тобой дитя.
— Ты бредил, быть может?
— Я могу отличить бред от прозрения, это у тебя проблемы с восприятием, — заметил он. — Самой себя.
— Благодари своих богов, что ты не в моей шкуре. — Она помолчала. — Из меня вышла неплохая Вердана?
— Временами так казалось, — согласился он.
Ему хотелось задержать ее, побыть рядом. Она смотрела перед собой, он старался запомнить ее образ.
— Я так и не рассказал тебе обещанных подробностей, — начал он.
— Теперь не важно.
— Для меня важно. Ты должна знать.
— Я тороплюсь, — возразила она.
— Совсем немного. Я не знал кто я такой. Твоя прародительница навещала меня. Я вырос не в Доре, в южных провинциях у вдовы богатого землевладельца. Она удалилась от двора и считала императорский клан позором для империи. Сама понимаешь, что я не был воспитан в духе уважения к императору и его семье. Аха сокрушалась, что ее внучка воспитывается вопреки традиции. Я подслушивал разговоры этих двух мудрых женщин. Скоро я осознал те способности, какими обладаю, и уже ни что не могло меня удержать в тихих и спокойных условиях. Я был неблагодарным к моей воспитательнице и покровительнице. Я просто сбежал, когда сельская жизнь мне наскучила.
— Зачем ты рассказываешь? Мне не интересно. Ты стал вором, использовал свои способности не в лучших целях. Попался на воровстве, в тюрьме познакомился с Балой. Я все знаю Сэс.
— Откуда?
— Ахши тебя вычислил. Я прочла в его тетрадях. Бала тебя завербовал, установил твои способности, он даже мог догадаться, что ты императорский сын.
— Мне жаль, что я стал виновником твоих бед и твоего низкого положения.
Она перестала смотреть мимо него, посмотрела в лицо.
— Ты странный. Ты же знаешь, что я не Вердана.
— Я опасаюсь, что ты и дальше будешь искать ответы, — он беспокоился без тени лукавства.
— Я только и мечтаю, как скорей забыть все это.
— И нас?
— Звучит жестоко. Да, наверное.
— Пусть. Скажи свое настоящее имя. Я хотел бы благодарить тебя в молитвах.
— Вот еще. Этого мне не хватало. Для тебя я Дана Вердана из Дора. Мне действительно пора.
Она отошла от него шагов на десять.
— И зачем я затеяла прощание. Нелепо, — бормотала она.
— Дана, — снова позвал он.
Она оглянулась.
— Что?
— Прощай.
— Прощай. — Она отошла еще на пару шагов. — Не стой близко к обрыву. Может быть обвал.
— Спасибо. Пусть твои боги не гневаются на нас, — почти выкрикнул он ей в след.
— Я им передам твои слова, — через плечо бросила она.
Сэс увидел, как завращался сноп пыли вокруг нее, и она растворилась. А потом издали принесся гром, возвестивший перемены в этом мире. Сэс посмотрел на спящего Рушалу.
— Тебе предстоит стать великим мудрецом мальчик. У меня есть империя, — он обвел взглядом бескрайнюю равнину. — У меня есть сын. Осталось дождаться, когда сбудутся слова посланницы, и сюда придет мой народ.
Ее исчезновение было трюком, эффект маскировки, свойство костюма. Она слышала последние слова Сэса и почти улыбнулась. Она шагала по равнине, прочь от уступа. Отголоски дальних землетрясений отдавались вибрацией тверди под ногами. Она далеко ушла от уступа, когда спина стала горячей, забегали огненные змейки. Это тело, все еще хранившее местную форму отозвалось на бурные изменения пространства. Она особенно остро ощутила себя Верданой, мир зашумел и стал восприниматься как огромная гамма звуков. Она остановилась и слушала этот хор, все больше попадая под его обаяние.
Глава 13. Невыполненное задание
Как тонка граница между сном и бодрствованием. Казалось бы только что мир сна был наполнен другими силами и энергиями, наполнен событиями, сменявшими друг друга с головокружительной скоростью, когда сознание теряется в потоке, вне обычной логики. А потом следует пробуждение, сужающее границы реальности до обыденной и привычной.
Сначала ей казалось, что она видела продолжительный, яркий и сумасшедший сон, что она дома, за окном шумит Москва, и мама на кухне пьет кофе. Нужно встать, чтобы совершить пробежку, сегодня ей не хотелось заставлять себя, набегалась во сне. Ей было холодно, поэтому Эл собралась закутаться в одеяло и поваляться в тепле. Она вздохнула и пошарила в поисках сползшего одеяла. Она не была укрыта ничем, рука опустилась на обнаженное, покрытое гусиной кожей бедро. Она пошарила рукой. Сон прошел моментально.
Лучше бы ей не открывать глаза. То, что Эл увидела, заставило ее оцепенеть и потерять дар речи. Она лежала на боку на круглом, похожем на стол металлическом на вид, но мягком на ощупь возвышении. Рядом, уткнувшись в ее голый живот, сопел ребенок лет четырех-пяти, при этом она еще и обнимала его, прижимая к себе. От неожиданности ее стал бить озноб уже не от холода. Она отпустила руку, и дитя мягко повернулось на спину. Девочка. Эл приподнялась на локте и вытаращила глаза. Какое-то время она хватала ртом воздух.
Эта реальность никак не походила на ту, какую она рисовала в момент пробуждения. Потребовалось время, чтобы сообразить, что она на борту Геликса. Эл тихонько сползла с возвышения, у нее закружилась голова, ее мутило, она положила грудь и голову на мягкую поверхность, стало легче. Так она изучала спящего ребенка еще какое-то время. Шок не проходил.
— Геликс, — едва слышным шепотом произнесла она. Он не ответил. — Геликс. Слышишь меня?
— Прикажешь говорить, — мягко и тихо зазвучал голос.
— Геликс, что это? — для точности она указала пальцем на девочку.
— Ребенок, — ответил Геликс.
