и нездоровые, другие с красными и обветренными лицами. Северяне, наоборот, казались здоровыми и крепкими, большими цветущими людьми с бородами, такими же густыми как кустарники, одетые в меха и железо. Должно быть они тоже мерзли и голодали, но поход давался им легче с их низкорослыми лошадьми и их снегоступами.
Аша стянула с себя меховые рукавицы, поморщившись от боли разминая пальцы. Боль пронзила ее ноги когда они, полузамерзшие, стали оттаивать в тепле. Убегая, фермеры оставили хороший запас торфа, поэтому воздух был полон копоти и сильно пропах тлеющим торфом. Стряхнув налипший снег, она повесила плащ на вешалку у двери.
Сир Джастин нашел им места на скамье и взял ужин для них обоих — эль и куски конины, обугленные дочерна снаружи и красные внутри. Аша отхлебнула эля и налегла на мясо. Порция была меньше предыдущей, что она пробовала, но живот урчал от запаха пищи.
— Благодарю вас, сир, — сказала она, пока кровь и жир стекали по подбородку.
— Джастин, я настаиваю. — Масси порезал свое мясо на куски и наколол один из них на свой кинжал.
Вниз по столу Уилл Фоксглоув рассказывал мужчинам вокруг него, что Станнис возобновит поход на Винтерфелл через три дня. Он узнал это из уст одного из конюхов, ухаживавших за конями короля.
— Его Величество видел победу в огне. — сказал Фоксглоув. — Победу, которую будут воспевать тысячелетиями как в замке лорда, так и в крестьянской хижине.
Джастин Масси оторвался от своей конины.
— Холодный счет прошлой ночью достиг восьмидесяти. — он достал кусочек хряща из зубов и пульнул им в ближайшую собаку. — Если мы отправимся в поход, мы будем умирать сотнями.
— Мы будем умирать тысячами, если останемся здесь, — сказал сир Хамфри Клифтон. — Наступать или умереть, вот мое слово.
— Наступать и умирать, вот мой ответ. И, если мы доберемся до Винтерфелла, что затем? Как мы его захватим? Половина наших людей настолько слаба, что еле переставляют ноги. Вы пошлете их на преодоление стен? Или может на постройку осадных башен?
— Мы должны оставаться здесь, пока не изменится погода — сказал Сир Ормунд Вайлд, бедный старый рыцарь, чья натура противоречила его имени. Аша слышала молву, что некоторые тяжеловооруженные всадники делали ставки на то, кто из великих рыцарей и лордов умрет первым. Сир Ормунд был явным фаворитом. А сколько интересно монет поставили на меня, хотела бы я знать, подумала Аша. Может быть еще есть время, чтобы сделать ставку.
— Здесь, по крайней мере, у нас есть какое-никакое укрытие, — настаивал Вайлд, — и есть рыба в озерах.
— Слишком мало рыбы и слишком много рыбаков, — мрачно заметил лорд Пизбери. У него были все основания для мрачного настроения, ведь это его людей сир Годри только что сжег. Находились в этом зале и такие, кто поговаривал, что сам Пизбери был в курсе действий своих людей, а возможно и разделил с ними трапезу.
'Он не ошибается', — проворчал Нед Вудс, разведчик из Темнолесья. Его звали Безносым Недом после того, как мороз забрал кончик его носа две зимы назад. Вудс знал Волчий лес как никто другой. Даже самые гордые лорды короля научились прислушиваться к тому, что он говорил. 'Я знаю эти озера. Вы набросились на них как личинки на труп, сотнями. Проделали столько дыр во льду, что просто чудо, что так мало людей провалилось под него. Ближе к острову есть места, больше похожие на сыр, над которым потрудились крысы'. Он покачал головой. 'Озера себя исчерпали. Вы выловили там всю рыбу, какая была'.
'Тем больше причин продолжать поход', — настаивал Хамфри Клифтон. 'Если наша участь — смерть, давайте умрем с мечами в руках'.
Это был все тот же аргумент, что и прошлой ночью, и за ночь до этого. Продолжать движение и умереть, оставаться здесь и умереть, отступить и умереть.
'Не стесняйтесь погибнуть, как вам заблагорассудится, Хамфри', — сказал Джастин Масси. 'Что касается меня, я бы предпочел увидеть еще одну весну'.
— Кто-то может счесть это малодушием, — ответветил лорд Писбери.
— Лучше малодушие, чем людоедство.
Лицо Писбери тут же исказилось в ярости.
— Ты…
— Смерть — это часть войны, Джастин. — Сир Ричард Хорп стоял в дверях, его темные волосы были мокрыми от таящего снега. — Те, кто пойдет в поход разделят с нами всю добычу, которую мы заберем у Болтона и его бастарда, а лучшие разделят и бессмертную славу. Те, кто слишком слаб для перехода должны сами за себя постоять. Но даю вам слово, мы пришлем провизию как только захватим Винтерфелл.
— Вы не сможете взять Винтерфелл!
'Нет, мы сможем', — донеслось кудахтание от верхнего стола, где сидел Арнольф Карстарк со своим сыном Артором и тремя внуками. Лорд Арнольф вырвался наверх, словно стервятник, поднимающийся от своей добычи. Одна пятнистая рука ухватилась за плечо сына в поисках опоры. 'Мы возьмем замок за Неда и за его дочь. Да, и за Молодого Волка, умерщвленного столь жестоко. Я и мои близкие покажем путь, если потребуется. То же самое я поведал и Его Милости королю. Вперед, сказал я, и прежде чем придет новая фаза луны, все мы искупаемся в крови Фреев и Болтонов'.
Мужчины принялись стучать ногами и молотить кулаками по столу. Почти все они были с севера, заметила Аша. Вдоль костра на скамьях тихо сидели южные лорды.
Джастин Массей пододождал, пока не стих гвалт и сказал:
— Ваша отвага достойна восхищения, Лорд Карстарк, но она не сломит стены Винтерфелла.
Молим вас: скажите как Вы захватите замок? Закидаете снежками?
Ответил один из внуков лорда Арнольфа:
— Мы срубим деревья и сделаем тараны, чтобы выломать ворота.
— И умрем.
Другой внук сказал:
— Мы соорудим лестницы, заберемся на стены.
— И умрем.
Заговорил Артор Карстарк, младший сын лорда Арнольфа:
— мы возведем осадные башни.
— И умрем, умрем, умрем, — сир Джастин закатил глаза. — Боги милосердные, неужели все Карстарки безумны?
— Боги? — сказал Ричард Хорп. — Ты забываешься, Джастин. У нас есть лишь один бог. Не упоминай демонов в нашем обществе. Сейчас только бог света может спасти нас. Ты не согласен? — для выразительности он положил руку на рукоять меча, но глаза его не отрывались от Джастина Массея.
Сир Джастин поник под этим взглядом.
— Бог света, да. Моя вера столь же сильна, сколь и твоя, Ричард, ты же знаешь.
'Я подвергаю сомнению твоё мужество, Джастин, а не веру. Ты проповедуешь поражение на каждом нашем шагу, как только мы отъехали от Темнолесья. Это заставляет меня задуматься, на чьей ты стороне.'
Шея Массея покраснела. 'Я не останусь здесь, чтобы меня оскорбляли.' Он рванул со стены свой влажной плащ с такой силой, что Аша услышал треск ткани, а затем бросился наружу мимо Хорпа, распахнув дверь. Порыв холодного ветра рванул через зал, поднимая пепел из костра и раздувая его пламя ещё ярче.
Как быстро сломался, подумала Аша. Мой защитник сделан из сала. Но, сир Джастин один из немногих, кто сможет возразить, когда люди королевы попытаются сжечь ее. Поэтому она встала на ноги, надела свой плащ и последовала за ним в метель.
Она потерялась прежде, чем пошла десять ярдов. Аша видела сигнальный огонь на сторожевой башне, бледно-оранжевый свет плывущий по воздуху. Деревня была пуста. Аша была одна в белом мире снега и тишины, пробирающаяся через сугробы высотой с ее бедро. “Джастин?” позвала она. Не было
