Владимира Дубровского.
— Одну секунду…
Вновь наступила тишина, которую нарушало лишь прерывистое дыхание Алексея, Леонченко и трех омоновцев. Прошла минута, вторая… Алексей вновь нажал на кнопку звонка, но на этот раз к двери так никто и не подошел.
— Кажется, нас решили проигнорировать. Так, ребята, выламываем дверь. Вот это уж совсем ерунда. Без понятых, да и с какой стати? Этот самый окулист - он что, подозреваемый? Против него есть улики — кроме рисунка петуха с глазом?
Один из крепышей в бронежилете встал перед искусственной преградой и резко выбросил вперед обутую в высокий армейский ботинок ногу. Раздался громкий треск, но дверь выстояла. Потребовалось еще два удара, прежде чем, наконец, дверной прямоугольник ввалился внутрь, подняв облако пыли.
Один за другим омоновцы проскользнули в квартиру, держа наготове короткоствольные автоматы. Один короткими, резкими движениями приближался к кухне, находящейся прямо по коридору, второй толкнул дверь находящейся справа залы, третий ринулся налево, в спальню. Леонченко тоже вытащил свое табельное оружие, но они вместе с Клестом, вооруженным монтировкой, держались сзади.
— Вон он! — раздался крик бойца, отправившегося на кухню.
Все кинулись к нему. Тот по пояс высунулся в окно.
— Пожарная лестница рядом с окном, вот он по ней, гад, и спустился, через двор удирает.
И точно, прихрамывающая фигура беглеца пересекала двор, быстро удалясь от дома. Алексей сразу узнал в нем давешнего бомжа, клянчившего пустую бутылку.
— Не стрелять, — выкрикнул Леонченко, опуская ладонью ствол уже готового выплюнуть свинцовую очередь. — Там же люди, не видишь, что ли?! И вообще у меня приказ взять его живым. Алексей, давай, оставайся здесь, а остальные со мной. И ничего не трогай, здесь наверняка найдется работа для экспертов.
Не став выслушивать возражения, Виктор вместе с бойцами вывалился в коридор, и вся эта толпа ринулась вниз по лестнице.
— Тьфу ты, ядрит твою… — сплюнул в сердцах Клёст, провожая их взглядом. — Чего я тут забыл-то?
Однако делать было нечего, на какое-то время ему предстояло стать единственным обитателем этой квартиры. В глубине души сомневаясь, что преступника удастся догнать, он кое-как приспособил дверь на место (хотя любопытных взглядов соседей все равно трудно было бы избежать), и стал осматривать жилище. Начал с гостиной.
Убранство квартиры отнюдь не поражало воображение. Весьма скромная меблировка, в углу небольшой телевизор «Sony»… Но внимание Алексея привлекли несколько разбросанных по столу бумажек, поверх которых валялась цифровая фотокамера. Проигнорировав приказ Леонченко ник чему не прикасаться, он взял двумя пальцами небольшой аппарат, покрутил его перед носом, но все же предпочел за лучшее его не включать. Мало ли что… А вот отказать себе в удовольствии порыться в бумагах он не смог.
Первое, что попалось ему на глаза — это его собственная фотография. Сделана она была, судя по всему, не так уж и давно, максимум месяц-полтора назад. Клёст на ней явно не позировал, фото являлось результатом работы папарацци, которым, похоже, и был тот хромой убийца, вероятно, именно Хорьков.
Алексей смотрел на себя со смешанным чувством тревоги и удивления. Затем решительно сунул снимок в задний карман джинсов. Вряд ли она в чем-то поможет экспертам. Карточка влезла плотно, словно и была сделана специально под карман.
Кроме того, он обнаружил уже знакомое фото Рогозина с торчащим изо рта фаллосом, которое брезгливо положил на место. Также здесь лежали какие-то квитанции, счета, и товарный чек на покупку телевизора «Sony» с диагональю 17 дюймов. Наверное, того самого, который скромно притулился в углу. Чек был выписан на имя Василия Потапова, но Алексей вполне резонно усомнился в том, что такой человек существует на самом деле. Нет, имя Василий, а фамилия Потапов не такие уж и редкие, и наверняка встречаются даже в таком сочетании. Однако вряд ли серийный убийца так просто назвал бы свое настоящее имя.
Похоже, все самое интересное беглец успел прихватить с собой.
Из гостиной Алексей направился в спальню. Кровать была заправлена кое-как. Клёст осматривал ложе, на котором спал преступник, с непроизвольным чувством отвращения, хотя одеяло с легкомысленными цветочками непосвященного визитера могло повергнуть в умиление.
В этот момент со стороны входной двери послышался шум. Алексей высунулся в коридор и увидел протискивающегося внутрь Леонченко. Сзади маячили давешние омоновцы с мрачными лицами. Судя по всему, их погоня успехом не увенчалась.
— Слушай, на хрена ты ее на место поставил? Я чуть весь пиджак себе не изодрал.
— Ты лучше расскажи, как успехи?
— Какие к едрене фене успехи?! Хромой, собака, а не догонишь. Рванул какими-то огородами, переулками, в общем, ищи-свищи теперь ветра в поле. Может, здесь следы какие его отыщутся. Ты в бумагах, надеюсь, не рылся? А то с минуты на минуты должны криминалисты подъехать.
Клёст не ответил, врать не хотелось, а признаваться в том, что он нарушил запрет, было неудобно. Тут же не к месту вспомнил одну из присказок Чикатило, мол, неудобно только в трусах писать.
Эксперты прибыли отнюдь не через минуту-другую, а через двадцать с лишним. К тому времени осмелевшие обитатели соседних квартир, в основном пожилого возраста, уже толпились на лестничной клетке, горячо обсуждая происходящее в двадцать шестой квартире.
Криминалисты перерыли все, что можно, однако ничего существенного найти не удалось. Даже отпечатков пальцев не обнаружили, похоже, что перед тем, как покинуть квартиру по пожарной лестнице, преступник протер посуду и дверные ручки тряпкой.
Леонченко тем временем опрашивал соседей. Две старушки и мужчина средних лет особо с жильцом не общались, знали только, что звали его Васей, а квартиру он снял совсем недавно. Хозяйкой жилья была молодая девушка, Ольга Терешкина. После трагической гибели родителей ей остались эта квартира и еще однушка на окраине, куда она и перебралась жить. Средства для существования ей приносила именно эта квартира, регулярно сдаваемая внаем.
— А чего Вася натворил-то? — поинтересовалась одна из старушек. — Вроде не пил, девок не водил, не буянил…
Виктор непроизвольно вспомнил давешнюю бабку, в хате у которой преступник жил какое-то время. Та тоже на постояльца не жаловалась, отметив, что вел он если и не пуританский, то весьма пристойный образ жизни.
Взяв координаты Терешкиной, Леонченко отпустил осведомителей, посоветовав о произошедшем лишний раз не болтать. И добавил, что, не исключено, придется их вызвать на допрос еще раз.
Домой Алексей вернулся, когда на улице уже было темно. Под вечер он вместе с Виктором вернулся в прокуратуру, где они на пару принялись обмозговывать события минувшего дня. Леонченко сокрушался, что не допетрил оставить бойца внизу, во дворе, куда выходили окна двадцать шестой квартиры. Кто же знал, что убийца воспользуется пожарной лестницей.
Оставив машину на охраняемой стоянке, Алексей к своему дома отправился пешком. Подходя к подъезду, он внезапно замер, явно почувствовав спиной чей-то пристальный взгляд. Резко обернулся, однако во дворе никого не было. Даже бабушки, обычно играющие в лото под одиноким фонарем чуть ли не одиннадцати часов, в этот вечер предпочли остаться дома. Либо разошлись пораньше. Вполне вероятно, отправились смотреть какой-нибудь фильм.
Еще раз окинув взглядом пустой двор, Клёст вошел в подъезд и поднялся на в свою квартиру. Там Алексея уже дожидалась Клава, эротичным голосом сообщившая, что в его ящик свалилось письмо. Сев к компьютеру, он даже не особо удивился, увидев, что письмо от Кукловода, отправленное всего полтора часа назад.
«Поздравляю! Вам почти удалось меня взять. Не знаю, кто из вас двоих оказался таким умным, ты или твой напарник, но адрес вы выяснили за сутки до моего отбытия с этой квартиры. Впредь, наверное, я
