бредуна дорогого стоил.
— Думаю, что мы здесь заночуем! — объявил Моряк, когда бредуны закончили техническое обслуживание автомобилей. — Разбиваем лагерь! Молодые, на вас костер и палатки!
— Слышь, Владик, — Пашка толкнул в бок внука Моряка, когда они, натаскав сучьев, запалили костерок и подвесили над огнем котелок с водой. — А на хрена ты «калаш» с примкнутым ножом таскаешь?
— Ты разве не знаешь? — Владик попытался скопировать фирменный дедовский жест — удивленно поднять правую бровь, но вышло плохо. — Ведь еще Суворов говорил: «Пуля — дура, штык — молодец»!
— А кто это, Суворов? — заинтересовался Паша.
— Ну как же? — уже не делано, а вполне натурально удивился Владик. — Это же был до Тьмы такой полководец великий! Вместе с Чапаевым фашистов рубал!
Скорострел растерянно оглянулся на дядю Толю, ища подтверждения. Он действительно никогда не слышал про такого человека. Анатолий Абрамович, слышавший объяснение Владика, улыбаясь в бороду, хитро подмигнул Моряку, кивая на внука. Сема ответил такой же лукавой улыбкой. Старики явно прикалывались над молодежью.
— Ну, может, до Тьмы бойцы и пыряли друг друга штыками, однако сейчас народ предпочитает стрелять, а не колоть! — Пашка сделал попытку вразумить глупого мальчишку. Но тот не сдавался.
— А ты разве не в курсе, что все «калаши» пристреливались со штыком? — уверенно заявил Владик.
— И че? — не понял Пашка.
— Да то, что при ведении огня без штыка у тебя будет задираться ствол! — авторитетно заявил Владик.
Пашка пожал плечами. Ничего подобного он за всю свою многолетнюю стрелковую практику не встречал. Развернувшись, он пошел к «Гелендвагену» за продуктами, по пути вполголоса спросив Моряка:
— Где он такой ерунды нахватался?
— В книжках! — усмехнулся Сема. — Он вообще мальчик чрезвычайно начитанный. Меня самого иной раз оторопь берет от его знаний!
Ужинать решили не надоевшей кашей, а свеженамародеренной сухой картошкой. Пашке, впервые попробовавшему сублимированный продукт, порошковое пюре скорее не понравилось. Еда оказалась безвкусной, видимо, все эти усилители вкуса и ароматизаторы, «идентичные натуральным», совершенно потеряли свои волшебные свойства за прошедшую с Тьмы четверть века. Хотя нельзя было отрицать и явные достоинства — не нужно было заморачиваться с готовкой. Залил кипятком, и питательное блюдо готово. И мыть миски после еды не надо — просто выкинуть одноразовую упаковку.
Поужинав, Нахамсон снова полез под капот «Гелендвагена», а Владик, что-то бормоча себе под нос, разложил на куске брезента детали разобранного автомата и стал неторопливо их чистить и смазывать. Пашка прислушался — неужели молодой молится? Нет, Владик бубнил раз за разом странные слова:
— Это — моя винтовка. Есть много похожих, но эта — моя. Моя винтовка — мой лучший друг. Это — моя жизнь. Я должен управлять ею, как я должен управлять своей жизнью. Моя винтовка без меня — бесполезна. Без моей винтовки — бесполезен я. Я должен использовать свою верную винтовку. Я должен стрелять более метко, чем мой враг, который пробует убить меня. Я должен застрелить его прежде, чем он выстрелит в меня. Моя винтовка и я точно знаем, главное в этой войне — не патроны. Но каждый выстрел поразит цель. Моя винтовка живая, так же как я, потому что она — моя жизнь. Поэтому я узнаю ее как брата. Я изучу ее слабости, ее силу, ее части, ее принадлежности, ее особенности и ее возможности. Я буду всегда беречь ее от разрушительного воздействия погоды и поломок, так же как я всегда берегу свои ноги, руки, глаза и мое сердце от повреждений. Я буду содержать мою винтовку чистой и готовой. Мы станем частью друг друга…
— Чего это он? — тихонько спросил Пашка у Моряка, подсев к нему с кружкой брусничного чая.
— Владислав вступил на путь воина, — непонятно ответил Моряк и рассеянно улыбнулся.
Пашка, видя, что Сема находится в добром расположении духа, решил задать живой легенде несколько интересных вопросов.
— Сема, а правда, что в центре Москвы до сих пор есть подземный бункер, где сидит правительство?
— Сказки все это, Паша, сказки! — усмехнулся Моряк. — Ничего живого в Москве не осталось. В том числе и в метро.
— Еще ходят слухи, что сокровища Алмазного фонда до Тьмы вывезти не успели и они так и лежат где-то в Кремле! — продолжил Пашка.
— А вот это, парень, просто откровенная деза! — посерьезнел Моряк. — Призванная отвлечь бредунов от действительно важных дел. Эти слухи упорно циркулируют уже десять лет. Сколько молодых ребят сдуру полезло в самый эпицентр и не вернулось! Да и даже будь это правдой, ну на кой черт сейчас сдались эти стекляшки, когда основная ценность у нас — еда и патроны?
— Понятно! — задумался Паша. Он никогда не рассматривал этот вопрос с такой точки зрения. — А про «Стальное кольцо» Электрогорска ты знаешь?
— Ну кто же из бредунов о нем не знает?
— Это правда, что они там сидят на подземных складах, забитых едой?
— Чистая правда, Паша!
— Неужели никто из бредунов не пытался взять Электрогорск штурмом?
— Ну почему же не пытался? Многие пытались! — Сема посмурнел. — Даже мы, «Пираньи», как-то раз… Но там не пройти — управляемые минные поля, автоматические пулеметы и гранатометы. Все, кто пытался, так и остались в полях под этим чертовым городком! Последняя попытка штурма, если мне не изменяет память, была предпринята лет этак пятнадцать назад. С тех пор дурные перевелись. Но ничего — как-нибудь бредуны объединятся и устроят этим зажравшимся гадам похохотать![2] А отдельным кланам ничего не обломится — «Стальное кольцо» практически неуязвимо.
— Жаль, очень жаль! Я как вспомню, что мы иной раз последний хрен без соли жрали, а в Электрогорске народец жирует, так просто хочется приехать туда и дать бой! — Пашка непроизвольно сжал кулаки.
— Не переживай! — моряк по-дружески хлопнул Пашку по плечу. — Будет и на нашей улице праздник! Ты мне лучше скажи, что там у тебя в Мухосранске приключилось. А то Абрамыч мне рассказал про какую-то дуэль, но без подробностей.
Скорострел неторопливо и со всеми деталями пересказал Семе события недельной давности.
— Да это же просто беспредел! — возмутился Моряк. — Нам один хрен нужно в торговый городок заехать — топливом разжиться. А Мухосранск как раз по дороге. Вот мы и заскочим на денек, разберемся, кто это еще такой крутой выискался, что на традиции плюет! Не сцы, парень, я разрулю ситуацию!
— Да мне уже как-то и не нужно! — помотал головой Паша. — Я ведь решил с дядей Толей на юг ехать. Так что мне с тех «Папуасов»?
— Ну, не скажи! Что значит не нужно? Справедливость должна восторжествовать! Не будет ее — и без того несладкая наша жизнь совсем кислой станет! Решено! Завтра едем в Мухосранск! Заодно и дяде своему весточку оставишь. Поверь мне, родственные связи — это не пустяк. Но понимание такого простого факта приходит лишь с возрастом. Вот я в твои годы совсем о семье не думал. Хм, да и позже тоже… Только сейчас и осознал, когда на Владика и его мать наткнулся.
Моряк удивленно покачал головой.
— Это надо же, какие мысли в голову лезут! Точно старею! Брюзжать начал, как дряхлый дед. Впрочем, я ведь и есть дед!
Нахамсон вылез откуда-то из-под пикапа и подошел к костру.
— Ну все! Масло в движке поменял, инжектор промыл, воздушный фильтр прочистил! — похвастался он. — Теперь надо где-то трансмиссионку достать — в мостах масло поменять. А если получится, то и в коробке. И электропроводку…
