оттащили подальше.
— Ты это… прости, браток! Буза парень неплохой, только отмороженный на всю голову! — миролюбиво обратился к Пашке невысокий худой мужичок в засаленном армейском кепи. — А тут еще и бухой вдобавок. Кстати, может накатим за знакомство? Самогонка здесь неплохая!
Остальные бредуны громко присоединились к приглашению. Пашку с Владиком буквально потащили в кабак, сопровождая «насилие» дружеским похлопыванием по плечам. Но не успели они переступить порог, как от импровизированной стойки к ним шагнул Буза. Он, видимо, принял еще стаканчик, поэтому совершенно не обращал внимания на попытки собутыльников образумить его. Рука Бузы скользнула за отворот куртки… Увидев этот жест, бредуны, толкаясь локтями, поспешили отступить от Пашки. Владик тоже последовал их примеру.
Периферическим зрением Скорострел отметил все перемещения, происходившие вокруг него, и сделал соответствующий вывод — похоже, что драки не избежать. На него снова накатило типичное предбоевое состояние — мандраж совершенно прошел, голова прояснилась, в руки словно закачали жидкую энергию. Не отрываясь, Паша смотрел на Бузу, замечая малейшие телодвижения. Он видел, что, несмотря на бродящий в крови алкоголь, Буза опасный противник, частенько участвующий в кабацких перестрелках накоротке, где все решает не меткость, а быстрота. Это действительно был явный отморозок, настоящий дикий бредун, убивающий не за интересы клана, а просто ради убийства. Вот и сейчас вовсе не внезапная неприязнь руководила поступками Бузы. Просто ему подвернулся подходящий случай. В данный момент убийство являлось для него развлечением. Вполне возможно, он уже забыл предлог для ссоры.
Сам Павел, хоть и родился в бредунском клане, никогда не понимал таких людей. Нет, конечно же, он не считал убийство человека чем-то омерзительным. Но для такого дела всегда требовался достаточно весомый повод. Вот, например, как сейчас — какая-то мразь пытается его прихлопнуть. Просто так, чтобы повеселиться или показать свою крутизну, как давешний придурок из Мухосранска. Ублюдков, покушающихся на его жизнь, Пашка мочил без всякого сожаления. Но чтобы напасть самому без всякого повода? На это Скорострел был неспособен.
А между тем противник, словно что-то учуяв, явно медлил. Секунда тянулась за секундой, сложившись в целую минуту, а ничего не происходило. Вокруг послышались перешептывания и смешки. Это и послужило катализатором дальнейших действий.
Рука Бузы, засунутая под куртку, поползла назад. Сначала очень медленно, но затем все быстрее и быстрее… Вот уже на свет показался зажатый в ладони пистолет, вот…
Бах!
Звук выстрела в замкнутом, набитом людьми помещении ударил по ушам. Еще пару мгновений Буза стоял прямо, пытаясь направить свое оружие на противника. С его губ сорвалось короткое ругательство.
Бах!
Вторая дырка образовалась в груди Бузы тремя сантиметрами левее первой. И эта пуля точно попала в сердце. Ноги отморозка подогнулись, и он рухнул на заплеванный пол. Тишина продержалась в кабаке всего несколько секунд. Толпящиеся бредуны вдруг заговорили разом, обсуждая произошедшее. Быстрота, с которой Пашка выхватил свой «стечкин» и произвел выстрел, была оценена этими битыми волками по достоинству. На мертвого Бузу уже никто не обращал внимания. Тело за ноги вытащили за порог, а минуту спустя в руки Пашке сунули законный трофей — вытертый до белизны ПММ, неполный запасной магазин и длинный нож в вышитых бисером кожаных ножнах.
Тот самый, вежливый мужичок в армейском кепи, довольно улыбаясь, словно сам только что проявил немалую ловкость, проводил Пашку до стойки и жестом велел кабатчику наполнить «бокалы».
— Меня зовут Юра, позывной Вратарь, — представился он, когда они накатили по первой под приветственные крики окружающих. — Здорово ты его уделал!
— Пашка, позывной Скорострел, — ответил парень. — Я смотрю, никто по нему не заплакал…
— Это по Бузе-то? — усмехнулся Юра. — Да он тут достал уже всех своими выебонами. Погоди-ка! Как ты сказал твой позывной? Скорострел? А не ты ли неделю назад устроил в Мухосранске дуэль с местным «папуасом» и завалил того навскидку с пятидесяти метров?
— Я, — не стал отрицать «подвиг» Пашка. — Только я дуэль не устраивал — это покойник нарывался.
— Да ты опасный человек, Павел! — рассмеялся Вратарь. — Впрочем, других, я думаю, Моряк с собой не берет.
Скорострел не стал объяснять новому знакомому, что совершенно случайно попал в компанию к Моряку. Как раз в этот момент к ним протолкался Владик, на которого тоже упали лучи славы напарника, выразившиеся в виде бесплатной выпивки. Раскрасневшись от пары стаканчиков действительно неплохого самогона, Владислав со всей дури хлопнул Пашку по спине, выражая таким незамысловатым образом свою благодарность. В ответ Паша только внутренне улыбнулся. Паренек явно сдрейфил в данном инциденте, но… молодой ведь еще совсем, шестнадцать всего, да и не попадал, похоже, никогда в такие ситуации. Простительно… для первого раза.
Похоже, что все присутствующие в кабаке задались целью лично угостить виновника небольшого торжества — чтобы поднести ему стаканчик и непременно чокнуться, образовалась небольшая очередь. А напиваться Паша не планировал — хрен его знает, может, уже завтра придется отсюда сваливать. Или прорываться с боем. Поэтому Скорострел постарался забраться в самый дальний угол барака. Вместе с ним туда проследовал и Вратарь, не забывший прихватить со стойки подарочно-призовую выпивку. Это было на руку Паше — он намеревался хорошенько расспросить Юру о здешнем житье-бытье. Владика кто-то отвлек, и он мгновенно скрылся в водовороте гуляющих на всю катушку бредунов.
Вдвоем они нашли пустующий столик, заваленный окурками и объедками. Юра, недолго думая, смахнул мусор на пол и грохнул по столешнице стаканами. Уселись на табуретки, больше напоминающие небольшие пеньки.
— Закуришь? — предложил Вратарь, доставая из кармана потертой кожаной куртки кисет с махоркой. — Хороший самосад, духовитый и горло не дерет совсем.
— Нет, спасибо, — вежливо отказался Пашка. Это не значит, что он вообще не курил (он баловался табаком с четырнадцати лет), просто не видел никакого кайфа в пускании дыма через рот. Вот добрая самогонка — другое дело, когда хочешь хорошенько оттянуться. А еще лучше — веселая девчонка. Интересно, а как здесь с этим? Так он и спросил своего нового знакомца.
— Ну, не фонтан! — покачал тот головой. — Получше, чем в клановых лагерях, но много хуже торговых городков. Блядей практически нет, да и те, что есть — дороги! По три «пятерки» за час дерут, сучки! Конкуренция низкая, что ты будешь делать!
Пашка осуждающе кивнул. Да, три «пятерки» за час — это беспредел! В том же Мухосранске проститутки брали за час «любви» всего один патрон.
— Я вижу, ты спокоен, как удав! Вроде только что человека завалил и даже руки не дрожат! — отметил Юра, набивая трубку. — Давно воюешь?
— С детства! — удивился вопросу Пашка. Словно кто-то в этом мире мог не знать, что бредуны держат в руках оружие с самого юного возраста.
— А лет-то тебе сколько, богатырь? — продолжал спрашивать Юра.
— Восемнадцать, — не понимая причины таких расспросов, ответил Паша.
— Так ты небось из клановых? — уточнил Вратарь. — То-то я и смотрю… Вроде молодой еще, а к оружию привычен. Среди крестьян, да и диких бредунов, пацанам-то стволы практически и не дают.
— А чего так? — заинтересовался Пашка.
— Да дорого ведь! Стволы-то хорошие — дефицит! — пояснил Юра. — На каждого мальчишку и не напасешься. Это у вас в кланах всегда запас имеется, а у диких только то, что на себе. Вот убьют кого — тогда ствол к новому хозяину и переходит.
— Вот как! — С этой стороной жизни Пашка был не знаком. Хоть и провел среди диких почти год жизни. — А ты, я смотрю, Юра, еще дотемные времена помнишь!
— С чего ты так решил? — усмехнулся сквозь клубы едкого махорочного дыма Вратарь.
— Словечки у тебя выскакивают… Удав, богатырь, дефицит…
— Да, прав ты, Паша! Подловил старика! — рассмеялся Вратарь. — Это я на вид сорокалетним
