— Владимир Владимирович распорядился, — спокойно пояснил Большой. — Хватай ствол и топай за город. Мои ребята проводят.
— Владимир Владимирович? — оторопел Вася-Танцор.
— Ага, он самый, шериф наш, — в равнодушном голосе Большого проскользнула издевка. — Давай топай!
Все участники будущей дуэли вышли из околотка и под предводительством двух помощников шерифа потопали за город. В лощину, где обычно испытывали выставленные на продажу стволы и пристреливали купленные. Слух о «начале» мгновенно облетел городок, и к процессии, кроме авторитетов, присоединилось по пути немало выползших из кабаков бредунов. К моменту прихода к месту будущего поединка дуэлянтов окружала толпа в сто человек.
Места на стрельбище распределили по жребию — никому из участников не хотелось стоять спиной к мишеням. Но все-таки эта сомнительная честь досталась Пашке. Стреляться договорились на пятидесяти шагах, тремя патронами, по сигналу помощника шерифа.
Зрители разошлись в стороны, оставив дуэлянтов в широком коридоре. Скорострел был совершенно спокоен, чему уже давно не удивлялся — такое состояние действительно накатывало на него перед каждым боем. И у отца было похожее. Что там дядька говорил о каких-то генах?
Вася, наоборот, сильно нервничал. Он побледнел, его руки не могли успокоиться, почти неосознанно от владельца перебирая автомат, бессмысленно щелкая переводчиком-предохранителем. А изо рта Танцора в это время доносилась тупая и монотонная ругань, но постепенно смолкла и она.
Все дальнейшее произошло за пару секунд. Секундант махнул рукой с зажатым в ней платком. Пашка вскинул АКМ и поймал на мушку фигуру Танцора. С самого начала он решил бить одиночными. А вот Вася в стремлении опередить противника дал короткую, на все три полагающихся патрона, очередь от бедра. И промахнулся. Пули взбили землю метрах в семи от Паши, чуть не угодив в зрителей.
А вот Скорострел попал первым же выстрелом, но из-за вбитой годами привычки работать дуплетом тут же выстрелил еще раз. Танцор упал мешком, словно из его ног вытащили стержни. Продолжая держать противника на прицеле, Паша стал осторожно приближаться к нему. У него оставался еще один патрон, и по условиям он мог добить раненого в любой момент.
На груди Танцора расплывалось кровавое пятно, но, как ни странно, он все еще был жив и в сознании. Увидев над собой Скорострела, Вася хотел что-то сказать, но тут его глаза закатились, а тело мгновенно обмякло.
Подошедший помощник шерифа хмуро сплюнул в сторону и тихо сказал:
— Жил как дурак и погиб по-дурацки…
Зрители оживились, стягиваясь в плотное кольцо вокруг трупа Танцора.
— Эк ты его! — сказал подошедший Андрей, радостно хлопнув Пашку по плечу. — Две пули точно в грудь! И расстояние между отверстиями — полпальца!
Толпа одобрительно зашумела — здесь все без исключения знали толк в стрельбе и могли оценить точный выстрел.
Сунувшихся было к телу дружков Танцора помощник шерифа отогнал громким шиканьем, словно глупых щенков. Он сам снял с поверженного задиры ремень с пистолетом (кобура действительно была набедренной) и подсумками, а затем выдрал из рук автомат. Все это он передал Паше. Это было одним из первых неписаных правил бредунов — оружие и патроны побежденного достаются победителю. А вот содержимое карманов — по желанию. Кто-то обшаривал, кто-то брезговал. Скорострел обычно не стеснялся, но в этот раз не стал лезть, чем заслужил молчаливое одобрение большинства собравшихся.
Схватив в охапку свое и чужое оружие, Пашка, направляемый Мозголомом, протолкался через кольцо и пошел к городу. В голове Скорострела было совершенно пусто — он не испытывал ни горечи, ни удовлетворения. Слишком будничным для него, рожденного после Тьмы, было убийство. Ну, может, немного освежал впечатление антураж. Все-таки в подобной… дуэли Паша участвовал впервые.
Глава 2
Неприятности неожиданно случились на следующее утро. Накануне бредуны из клана «Ухарей» хорошенько поддали, празднуя победу своего товарища. Мало того — к их столу непрерывным потоком подходили с поздравлениями совершенно чужие люди. Они ставили Паше выпивку и делились малой долей от выигрыша (на поединок делались ставки, причем немалые) — по два-три, а то и пять патронов. К полуночи Паша нажрался дармовой выпивкой в лоскуты и стал счастливым обладателем полутора сотен патронов.
В связи с этим побудка была крайне тяжелой. В общем-то Скорострел был еще совсем молод и пил достаточно редко. Тем более в таком количестве. Ситуацию усугубил визит самого Владимира Владимировича. Так уважительно, по имени-отчеству, без всяких кличек и позывных в Мухосранске именовали шерифа — невысокого лысоватого человека лет пятидесяти. Когда-то он командовал своей собственной бандой, но во время одного из рейдов в Москву влетел почти со всем личным составом в эпицентр, где радиация была под тысячу рентген в час. Дозу все схватили нешуточную и умерли в течение года. Уцелел каким-то образом только сам командир, да и то потом долго болел. Но предыдущей славы ему хватило для того, чтобы быть выбранным шерифом на совете кланов. Эту должность Владимир Владимирович занимал долгих три года — срок по нынешним временам немалый. И, уже будучи шерифом, он набрал нешуточный авторитет у местных и пришлых бредунов. Его боялись и уважали.
К Паше он явился в сопровождении бессменного сопровождающего — Большого.
— Паша-Скорострел? — с порога, бесцеремонно вломившись в комнату, где отдыхали после вчерашнего дядя с племянником, спросил Владимир Владимирович. — Собирайся, пойдешь со мной!
— Эй, Володя, не борзей! — вполголоса, чтобы не услышали в коридоре, произнес Мозголом. — Ты со мной сперва поговорить не хочешь?
— А, и Андрюха здесь! — словно только что заметив Мозголома, сказал шериф. — Ты тоже собирайся, тебя это напрямую касается!
— Никуда я с бодуна не пойду! — смело заявил Андрей. — И племяша не пущу!
Шериф только усмехнулся тонкими бескровными губами, а Большой, запыхтев, скинул с плеча ПКМ.
— Ты, Володя, порядки знаешь, — игнорируя направленный на него ствол пулемета, сказал Мозголом. — Сначала объясни, в чем дело, а потом мы… подумаем! Мы хоть и не пайщики этого городка, но пара-тройка пайщиков за нас впишется. И ты это знаешь!
Снова улыбнувшись своими синюшными губами, Владимир Владимирович кивнул и бросил короткий взгляд на стоявший под вешалкой табурет. Большой, мгновенно расшифровав бессловесный приказ, метнулся и выставил табуретку посреди комнаты. Потом молча вышел в коридор и закрыл за собой дверь. И можно было быть уверенным, что, пока он подпирает широкими плечами дверной проем, никто не подкрадется, чтобы подслушать происходящий в комнате разговор.
— Твой племяш вчера Васю-Танцора грохнул! — начал шериф.
— И что? Этот был честный поединок на глазах у сотни человек! — хмыкнул Андрей, вставая с постели и оглядываясь в поисках штанов. Найдя их под кроватью, Мозголом не спеша оделся. Пашка последовал его примеру. Все то время, что дядя с племянником приводили себя в порядок, Владимир Владимирович терпеливо ждал, не произнося ни слова.
Ответил он только после окончания утреннего туалета.
— Ты еще скажи, Андрюха, что это я санкционировал эту дуэль! — без всякого выражения на лице произнес шериф. — И она проводилась под полным контролем моих людей.
— Ну… — неопределенно сказал Андрей, не понимая, куда клонит собеседник.
— Г-ну! — хмыкнул Владимир. — Все так и было! Но сегодня ко мне приперлись ребятишки из клана «Папуасов». И это были не вчерашние сопляки, собутыльники Танцора, а уважаемые старшие.
— Чего хотели? — в волнении закусил губу Мозголом. Он уже понял, что дело принимает нехороший оборот.
