- Стрелок, мне не нужны деньги. Мне нужна Абла. Я беру вьюк, сажусь на верблюда и гоню Дахму в кочевье к дяде Убаю. Это утро мы с Аблой встретим вместе.
Рами вдруг улыбнулся по-настоящему и сполз с лошадиной спины:
- Ну и ладно. Пошли, герой... Кобылу провести надо, пусть отдохнет, хорошо побегала...
Покусывая губу - чтоб не заорать от восторга и возбуждения - Антара побежал следом за Рами. Тот шел, как летел, Дахма грациозно переступала следом и - о диво! - вовсе не беспокоилась. Юноша сжимал в потной ладони чумбур и неверяще, счастливо улыбался.
Над головами горели звезды, заливая холмы белесым призрачным светом. Мы живы, живы!..
- Обтереть ее нужно! - пробормотал Антара - вдруг в голову пришло...
А как пронеслись! Ух! А как шла лошадка! Ух! Словно и не чувствовала двоих на своей длинной спине!
- Укрыть бы ее чем...
Был бы ковер, хорасанский, - таким бы укрыл! Сокровище, а не кобыла!
А воды сейчас не надо, обопьется холодной из колодца, простудится - что тогда делать? Самому в колодец прыгать?
Но как прокатились, а?
Одно плохо - мутайр могли их запомнить. Точнее, Антару-то нет - кому нужен чернокожий парень? Таких на ярмарке, вокруг ярмарки и после ярмарки табунами ходит. А вот Рами - тут да. Других сумеречников Антара в аль-Румахе не видел, хоть и болтали что-то о лаонцах, что с кальб кочуют. Но кальб на ярмарке не появились, непонятно почему.
Все еще дрожа от возбуждения, Антара едва не ткнулся в спину Рами - тот резко остановился, прислушиваясь к тому, что происходило впереди. Вскрикнув от неожиданности, юноша вынырнул из мечтаний - и тоже услышал.
Где-то вдалеке причитали женщины.
Ветер резко стих, и с ним стихли звуки - только в камнях посвистывало, и Дахма шумно фыркала и дышала.
Становище лежало в низине - в прозрачном ночном небе курились дымки, яркими точками горели костры, серели разбросанные там и сям шатры. Вон отцовский - большой самый...
Порыв ветер ударил снова - и с ним снова послышались жалобные крики.
- Что-то там не то творится... - пробормотал Рами, щурясь в темноту.
Женские постанывания стали громче - опять ветром принесло. Умер, что ли, кто?..
И тут Антара увидел - слева от отцовского шатра. Фигурки казались мелкими, как жучки, их было много, и вокруг горели факелы.
Вдоль растянутого полосатого полога стояли, на коленях, опустив головы, все - отец, Римка, тетя Фиряль... Все с заломленными за спину руками. Выли женщины. Факелы горели в руках высоких людей с тростинами длинных копий в руках.
Гвардейцы. Гвардейцы халифа.
Вдруг Рами с железным шорохом обнажил кинжал - ух ты, у него оказывается и кинжал есть...
- Стой, где стоишь, - тихо, но очень внятно сказал сумеречник ветреной тьме.
Из тьмы раздалось сиплое и жалобное:
- За что вы так, господин? Это же я, верный раб шейха, Азам!
И высокий зиндж выбрался на каменистый гребень.
- Скажи этому безумцу, чтобы убрал нож, о племянник! - рассудительно предложил Азам, с опаской косясь на сумеречника.
Рами стоял, зло поджав губы и сверля зинджа взглядом - рука с кинжалом поднята и согнута в локте, готовый к удару клинок поблескивает перед грудью.
И тут Азам увидел кобылу:
- Вах, какая красавица!
Антара почему-то попятился и зачем-то вцепился в чумбур.
- Опусти нож, - неожиданно жестко приказал Азам сумеречнику.
Из-за спины зинджа встали тени в хлопающих на ветру бурнусах. Много теней.
Рами скривил губы в своей неулыбающейся улыбке. У Антары в животе стало пусто и скользко.
- Сам Всевышний послал нам такую добычу, о Антара! - захихикал зиндж, и юноша только сейчас заметил, что тот взвешивает в напряженной руке окованную железом короткую булаву. - Шейх Авад не зря сказал: где убудет, там прибавится.
- Ч-что? - растерянно пробормотал Антара, не отпуская взглядом оружие в руках у дяди. - Азам, ты что...
- Прими лошадь, - сухо приказал зиндж одной тени.
Коротко кивнул остальным:
- Свяжите его.
И ткнул пальцем в Рами.
Тени нерешительно двинулись вперед, гримаса на лице Стрелка окончательно утратила сходство с улыбкой. Антара ахнул и встал между лезвием кинжала и сородичами. Вскинув булаву, Азам холодно проговорил:
- Отойди, несмышленыш. За самийа гвардейцы приехали. Ты же не хочешь, чтобы твой отец пострадал? Да еще из-за хали? Отдай повод Рейхану. Все равно не по тебе лошадка. А женщину мы тебе дадим, не бойся. Пока к Афаф походишь, а потом и сосватаем кого...
Азам успокоительно бормотал, покачивая булавой - и не переставал зыркать по сторонам. Рейхан, бочком и осторожно, стал подкрадываться - слева. Не выдержав напряжения, зиндж сорвался на крик:
- Антара, отойди!
Слева хрипло крикнули - и забулькало.
Ночь взорвалась воплями:
- Сволочь! Он убил Рейхана!
Антара тупо пятился, глядя дрыгающегося на земле невольника, тот скребся пятками и булькал, булькал, горло влажно темнело, зажимающие шею руки тоже блестели...
- Сумеречная сволочь! Где твое слово!
Рами, хищно пригнувшийся, с мокрым черным кинжалом в руке, поворачивался, вглядываясь в сжимающийся круг теней, скалился и шипел:
- А где ваше? Кто обещал мне воду? Хотите выдать? Тогда нет уговора!..
Тени молчали. К Стрелку шагнули - с копьем, Рами слился с тенью, тень взвякнула и осела, копье с деревянным стуком покатилось по камням, хоровод фигур распался, кругом выли и смеялись шакалы - хи- хи-хи... ой-ой-ой...
- Предатели... - скаля острые зубы, прошипел Стрелок, сутулясь и покачиваясь, как кобра. - Я убил, защищаясь...
Клинок двигался в согнутой, поднятой, руке, как смертоносное жало. Вокруг мялись, ругались, топтались и шумно сопели. Дахма нетерпеливо фыркала, била копытом и пыталась сплясать.
- Полезай на кобылу, - прошипел Рами, и Антара не сразу понял, что шипят ему. - Полезай и гони к своей Абле!
- А ты?
К сумеречнику снова скользнули - по-умелому, так же, по-змеиному, целя ножом. Вскрик, стон, шорох оседающего тела.
Тишину смыло воплями:
- Сволочь! Подлая мразь! Ты не стоил его сандалий!
Сейчас скопом бросятся, для храбрости орут, что же делать?!
- Рами, я тебя не брошу!
Стрелок рявкнул:
- Гони, я сказал!!! Я справлюсь! Гони к Абле, потом в Мариб!
Лезвие с шумом рассекло воздух, Антара визгнул, закрывая лицо руками. Ладони залило теплой чужой кровью.
