Кинофестиваль «Les Resistances», Foix, Франция,
Кинофестиваль “Traces de vie”, Clermon-Ferrant”, Франция Фестиваль русского кино «Honfleur», Франция,
Кинофестиваль «Встречи в Сибири», Новосибирск, Россия, Кинофестиваль «Листопад», Минск, Белоруссия.
Авторская версия фильма (69 мин, 2008 г.). — «Рок-монолог. Юрий Морозов» также демонстрировалась на многих кинофестивалях: Кинофестиваль «Сталкер», Москва, Россия.
Кинофестиваль «Время жить», Санкт-Петербург, Россия. Кинофестиваль «Slow», Эгер, Венгрия.
Кинофестиваль «Cine Days М», Скопье, Македония.
20-й кинофестиваль русского кино, Лондон, Англия.
32-1 кинофестиваль Mostra, Сан-Паоло, Бразилия в номинации «Новые кинорежиссёры».
Кинофестиваль 1001 Documentary, Стамбул, Турция.
Carelian Faces, кинофестиваль в Финляндии.
2-й правозащитный фестиваль «Ступени», Киев, Украина. Кинофестиваль «Brixen Art», Бриксен, Италия.
В 2009 году:
Кинофестиваль Zagreb Dox, Загреб, Хорватия.
Независимый кинофестиваль MARFICI, Мар дель Плата, Аргентина. Кинофестиваль Dialektus, Будапешт, Венгрия.
Кинофестиваль Planete Doc Review, синематика, Варшава, Польша. 27-й кинофестиваль, синематика Монтевидео, Уругвай.
Фильм получил призы:
За лучший документальный фильм на кинофестивале «Ступени»,2008, Киев, Украина.
За лучший документальный фильм на кинофестивале Slow, 2008,Эгер, Венгрия.
В 2009 году фильм был тиражирован на DVD фирмой АнТроп. С января 2011 года фильм демонстрируется по российскому каналу 24Док (будет показываться неоднократно вплоть до 2013 г.).
В настоящее время автор продолжает активно работать над новыми фильмами и сценариями.
Виктор Михеев
О хорошей музыке я узнал довольно рано благодаря маме, приобщившей меня к классическому наследию рока, сначала «Биттлз, а потом к тому, что появлялось после них. Мама работала в знаменитом тогда магазине радиотехники у Пяти углов. Там продавцами были относительно взрослые ребята, уже окончившие школу, но ещё не ушедшие в армию. Они имели потрясающую возможность использовать находившиеся в магазине магнитофоны и проигрыватели для полноценного копирования фарцованных и привезённых дисков на магнитную ленту. Всё было свеженькое и чистенькое, а не какие-то там 25-е перезаписи. Мама, как и прочее начальство, закрывала на это глаза. А у меня появлялось всё, что душа пожелает.
Чуть позже, лет в одиннадцать, я начал слушать «голоса», то есть «вражеские» радиостанции. Естественно, что в том возрасте я отдавал предпочтение не политике, а музыке. О будущем я не думал совершенно, кем стать — не волновало, лишь бы меня не доставали и не мешали слушать то, что хочется. Такая потребительская позиция слегка скорректировалась, когда пришло время учиться играть на гитаре. А в те лохматые годы неумение взять на «банке» хотя бы пару аккордов считалось чем-то постыдным, вроде как ходить стриженым «под канадку».
Не желая испытывать подобные комплексы и стремясь упростить до минимума отношения с противоположным полом, я очень быстро научился чего-то «бацать». Но это был лишь суррогат. Ёжику ведь понятно, что заморские ребята играют как-то по-другому. Видимо, у них на руках по 20 пальцев, не говоря уже о качестве самих гитар, к которым стоит только прикоснуться — они сами ка-а-ак завоют-запоют… а здесь — только пальцы в кровь, и никакого звука…
Дома я принципиально из музыки ничего русскоязычного не держал. Хотя однажды мне дали послушать Макаревича с Ильченко (у них имелась совместная программа, которую они привозили в Питер), но я априори скверно относился к русскоязычному року. В англоязычной музыке для меня текст не нёс абсолютно никакой смысловой нагрузки, а исполнял роль ещё одного мощного музыкального инструмента. Да и как можно было сравнивать Led Zeppelin с какой-то «Машиной»? Однако ж плёнка пригодилась, и Макаревич опосредованно стал оказывать определённую финансовую помощь мне и моим друзьям, сам того не ведая. Дело в том, что в 17 лет меня пригласил в группу мой однокашник и барабанщик Лёша Закс, и мы часто «пилили» «до-поворотную» «Машину» на танцах в Токсово, но то была просто работа…
Весной 1979 года вернулся из армии Геннадий Митрофанов. Дело происходило в знаменитом своими мототусовками Ольгино. В Ольгино, в этом сумасшедшем и дивном месте, прошло моё дачное детство. Гена был местным, старше меня. Он слыл знатоком музыки, кем-то вроде местного гуру. По собственному признанию дембеля Митрофанова, его шокировало зрелище сидевшего на ольгинской платформе коротко стриженого Михеева с электрогитарой без чехла. Однажды, узнав, что у меня есть та самая «Машина» с Ильченко, Гена заблестел глазом из-под очков и предложил махнуться на какого-то Морозова. Кто помнит, были такие, самые маленькие бобинки по 100 с чем-то метров. «Машина» была у меня именно на такой. И Морозов оказался на таком же формате. Я посчитал обмен адекватным, и он состоялся.
Трудно передать словами шок, которому я подвергся. «Конформиста» я послушал раза четыре, пока не уяснил, что меня не глючит, а этот человек на самом деле поёт по-русски. Можно было переходить к следующей теме. Дальше оказалось ещё круче — «Не знаю, за что» — какой-то 3-й Zeppelin, никак не меньше Я понял, что заболел. Со всей пылкой юношеской наглостью я заявил, отхлёбывая портвейн: «Сдохну, но когда-нибудь я буду с этим Морозовым играть».
Потом Гена Митрофанов свозил меня к другому Гене, Зайцеву, и ореол мистического почитания Морозова от этого визита только усилился. Как же! Я встретился с человеком, который
Среди моих знакомых был человек, иногда выдававший такие перлы, в которые невозможно было поверить. Я лично считал его законченным вруном, но при этом неплохим парнем, к тому же прилично разбиравшемся в музыке. Его звали Олег Хорев. Где и кем он работал — я так и не смог до конца понять, да меня это особенно и не волновало. Тотальное недоверие ко всему, что рассказывал Олег, сыграло со мной несколько злых шуток. Однажды, приехав к нему домой и роясь в его коллекции бобин, я наткнулся на коробку с одним лаконичным словом «Морозов». Надо сказать, что Олега я никак не включал в число людей, которых надо знакомить с творчеством Ю.М. в обязательном порядке. А тут — на тебе! У него есть 525 м Морозова, и он молчит! Это был In Rock, который ещё больше повредил мою покосившуюся крышу. Я правильно предположил, что Олег не является поклонником Морозова, что оказалось мне на руку. Олег, спасибо ему за это, подарил мне ту запись. И на этом сюрпризы не закончились.
У Олега оказался Юрин
Голос на том конце провода был похож. Интонации похожи. Хмель слетел мгновенно. И я повесил трубку. А что я
Потом тот же Хорев притащил меня сниматься в кино. Это была ещё одна злая шутка, зря я ему тогда не поверил. Впрочем, эту историю пересказывать не буду, к Юре она имеет весьма опосредованное отношение. В кино я работаю по сей день, а вот куда делся Олег, не знаю!