лучшие рисунки обычно уносят их авторы или забирают фотомодели, позирующие на занятиях), выбрасывать мне их почему-то жаль. Ведь каждый такой портрет – это попытка самовыражения. Многие мне откровенно говорили, что сами они и пробовать бы не стали рисовать.
Однако после одного из занятий у меня не осталось ни одного портрета. Все началось с того, что я не учел некоторых тонкостей в организации занятия с портретным рисованием и в результате ни один участник ничего путного не нарисовал. Я очень переживал, так как все ждали чуда, а не свершилось… В глазах слушателей читалось откровенное разочарование и недоверие к моему методу.
Самое интересное, что многие уже вполне успешно применяли полученные на первых двух занятиях навыки – кто дома, кто на работе, кто в учебе. А портреты у нас не вышли. Срочно требовалось что-то предпринять. Я предложил всем, кто все-таки хочет нарисовать хороший портрет, прийти на следующее занятие на час раньше.
Оно начиналось в будний день в 18:00. Прийти на час раньше – значит к 17:00. Для тех, кто работает до 17:00, задача трудновыполнимая. Поэтому, думая, что, скорее всего, никто не придет, я не стал приглашать модель во второй раз. А пришли почти все…
За первым столом сидели молодые мужчина и женщина с девочкой лет десяти. Видимо, ребенка не с кем было оставить и они взяли ее с собой на занятие. Как оказалось, весьма кстати. Я спросил юную особу:
– Ты смотришь передачу «Ты – супермодель»? Хочешь попробовать себя в таком качестве?
Поняв, что девочка не прочь поработать супермоделью, пусть даже несколько минут, и увидев положительный ответ в сияющих глазах женщины и мужчины, с которыми она пришла, я предложил ей занять место модели для позирования.
Я не мог себе позволить проколоться с рисунками второй раз и применил технику контактного обучения. Брал каждого за руку на несколько секунд, ускоряя умственные процессы, направленные на выработку художественного мышления. После такого простого на первый взгляд упражнения люди начинали рисовать портреты.
Через 30 минут я испытал второй шок с этой группой. Все нарисовали очень похожие портреты!
У меня не осталось ни одного рисунка, все участники унесли с собой. И я им всем очень благодарен за тот непростой урок.
Это вполне естественно, что тренер учится с каждой новой группой. И каждый раз старается работать лучше и лучше.
Работая с группой в городке нефтяников, я заметил, что одна женщина начала рисовать очень нехотя, словно скрепя сердце. Но особого внимания на это не обратил, тем более что ничего выдающегося она не нарисовала. Но это было лишь на первый взгляд.
На следующее занятие Наталья Сергеевна принесла сразу 7 рисунков. Все рисунки были пронумерованы. И с возрастанием номеров четко прослеживалось улучшение качества рисования. Последний портретный рисунок был не хуже, чем у уличных художников.
Естественно, я поздравил ее с таким хорошим результатом в быстром развитии навыков. Здесь следует сделать маленькое отступление. Надо признать, что несмотря на то, что я всем даю задание после третьего занятия рисовать в этом состоянии в день минимум по одному портрету, что очень полезно не только для выработки навыка рисования, но и для многих других сфер жизни людей, большинство все- таки ничего не рисуют.
– Главное не в том, что я хорошо нарисовала, а в том, что я вообще стала рисовать!
Оказалось, что очень давно, когда она принесла из детского садика один из первых своих рисунков, близкий ей человек что-то неосторожно сказал ей по поводу качества ее работы. Девочку это очень сильно задело, и с тех пор она больше ни разу ничего не рисовала. Ни в школе, ни в вузе.
А на занятии она вошла в это состояние, использовала настрой, что она великий художник, и последствия давней психологической травмы исчезли сами собой.
Прошло несколько лет. С Натальей Сергеевной нас связывают как дружеские, так и деловые отношения.
В общественной организации «Город талантов» она заведует сектором математических способностей, ведет большую общественную работу. И иногда с юмором вспоминает о том рисунке, сделанном только ради того, чтобы от нее отвязались.
Обычно если все занятия курса проходят в одной и той же аудитории, то выработка требуемых навыков идет легче, чем при перемене кабинетов.
Группа второй половины декабря 2009 года оказалась именно в такой, не самой удобной для меня ситуации. Третье занятие, когда нужно было рисовать портреты с натуры, увы, проходило тремя этажами ниже. Первая попытка нарисовать что-то похожее выявила всего двух потенциальных художников. Тогда, чтобы компенсировать минусы перемены обстановки, я предложил для второго рисунка взять принципиально другой настрой:
– Я голодный уличный художник, рисую портрет за ужин.
Результат превзошел мои ожидания. Многие настолько вжились в образ, что не спешили прекращать рисование, когда отмеренные 15 минут истекли: никто не хотел остаться без ужина. Я же для себя вынес из этой ситуации следующий урок: предлагая попробовать как позитивное, так и негативное стимулирование в ситуации учебной деятельности, можно помочь занимающимся определить, как себя лучше мотивировать и в реальной жизни.
Давайте подытожим структуру только что описанной схемы.
Весь алгоритм состоит из нескольких типовых блоков, в каждом из которых одни и те же составляющие: сначала предварительный настрой (1–5 минут), затем основной (продолжительность его в зависимости от вида деятельности может быть и несколько минут, и несколько часов), потом осмысление (1–5 минут). Естественно, все эти составляющие выполняются в состоянии сверхобучаемости.
Первый блок
Группа берет предварительный настрой:
– Я настраиваюсь на оживление навыков рисования.
(АКТИВНЫЙ РАЗУМ, я настраиваюсь на оживление навыков рисования. ТОЧКА).
Пару минут люди просто сидят в тишине, вспоминая все, что имеет отношение к рисованию: виденных ими в парке уличных художников, школьные уроки рисования и т. п.
Затем берется основной настрой:
– Я великий художник, рисую ластик.
Для начала предлагается попробовать какое-то достаточно простое действие в этом состоянии. В нашем случае это рисование ластика. Если человек, к примеру, вырабатывает в ускоренном режиме навык выступления перед аудиторией, то он может посадить перед собой своего друга и, взяв настрой, что он выдающийся оратор, поговорить в этом состоянии минут пять как с трибуны.
После этого берется настрой на осмысление:
– У меня идет осмысление навыков рисования, и с каждым рисунком я рисую все лучше и лучше.
Соответственно если рассматривать ораторское мастерство, то настрой будет звучать примерно так:
– У меня идет осмысление навыков выступления перед людьми, и с каждым выступлением я выступаю все лучше и лучше (увереннее и увереннее; зажигательнее и ярче и т. п.).
В этом настрое люди также просто сидят с закрытыми глазами, ничего больше про себя не проговаривая. При этом полезно вспоминать зрительные образы, то, что люди видели в своей жизни, относящееся к тому, осмысление чего происходит. Если происходит осмысление рисования – вспоминать рисунки или сам процесс рисования, в том числе этот только что нарисованный, пусть даже неказистый. Если происходит осмысление вступлений – вспоминать успешные выступления других людей и свою,
