Осень в ГурзуфеК сентябрю от агитбригад цикадостаются сущие единицы.Их еще звучащие невпопадхуже оркестрованы небылицы.По утрам пугливые из засадприлетают пегие голубицы.Кто их знает, выбрали почемулоджию моего вертепа.Не любить тебя? Расскажи кому —не поверят, хмыкнут: реликт совдепа.Не любить тебя… как не пить в Крыму —так же унизительно и нелепо.Время, время, дотемна заолифьв баре моря около в раме скверной,словно не слыхавшую осчастливьразом и смиренницу, и инферно —впредь недосягаемую Юдифькисти усмиренного Олоферна.* * *Опасно гребущему против теченьяне верить в значение предназначенья.Он все, что поблизости и вдалеке,не плотно, но жадно зажал в кулаке.Видения потустороннего мирапожутче заточек дантиста Шапиро.А то поснимали в теньке пиджакии хавают ханку, галдя, мужики.Зачем стихотворца будить на скамейкеударом поддых, как бомжа в телогрейке, —ему, наставляя в таинственный путь,так много вложили в стесненную грудь.
……………………………………..
В Тавриде спелее кизил на пути иеще родовитее из Византиишиповник на склонах пригретых, покамгновенный потоп не вспорол облака.Коснея в упрямстве своем торопливом,не мни испугать меня скорым разрывом.Как вихрь, пробежавший по водам, затихя, медиум тайных движений твоих.Апокриф…Вот и лезет в голову всякий бред,раз учебник в кляксах, а сам под паром.Говорят, что скоро тому сто лет,как однажды, прея за самоваром,на подпольной хазе хмыри и хрычобсуждали самый больной вопрос, нонеожиданно отрубил Ильич:«Победим сегодня, раз завтра поздно!»Усомнился кто-то: а вдруг прокол? —покачнувшись даже на табуретке.Оказалось, все-таки прав монголв жилетке.…И летит — и этот полет полог —над щебенкой вымершего бульвараперепончатый золотой листок,словно оторвавшийся от пожара.Темные аллеи
(Пережитое)
Озолотясь, обрадовалклен, а теперь как быть —столько листвы нападало,некуда и ступить.С радужными прожилкамиокна — уже к зиме.Томики со страшилкамиПо или Мериме.Новый настал миллениум.
