И даже будь крылья и силы, таких не нашел бы я сил… …Стая теряется, тает. Мелькнула в солнечных спицах. И вот она — грустная строчка на светлой за лесом кайме. А я не журавль — синица. Готовлюсь к нелегкой зиме. На крыльце Ночь. Луна. В избе пахнет молоком кислым. Разбуженный неизжитыми лагерными снами, выхожу подышать на гуляющие доски крыльца. Между высокой луной и пугливо трепещущими глянцевыми листьями серебристая толчется пыльца, будто мошкба в луче прожектора. Глаз высматривает косу, грабли. В глубине сада в белом женщина — яблоня. В этом доме я всего лишь постоялец, приютившийся на недельку за недорого. Но испытываю странное состояние — зарождающегося восторга. Я могу запросто выйти за ворота. И, не чувствуя за спиной собак, конвоя, свободно топать до самого города, вдыхая аромат остывающей хвои. Могу… Только зачем?.. Опускаюсь на прохладные ступени. Колготившаяся под луной пыльца, как дыхание, тает. Проявляются цвета кустов, растений — светает. Негаданный привал Ручей. Мостки. Черная смородина, спустившаяся к воде со своею даровой ягодой. Я лежу на прогретых солнцем досках. Все уродливое кажется далекой дикой неправдой. Изредка гладь ручья морщит шаловливый ветер, палым поигрывая листом. На взгорке домишко — прилепившееся к планете ласточкино гнездо. Хорошо здесь! В приютном уголке даже хочется быть похороненным. И не надо тропы ничьей. Были бы только эта смородина, эти мостки, ручей. Лев Смирнов
Глухоманное время
Смирнов Лев Васильевич родился в 1928 году в Твери. Окончил юридический факультет МГУ. Автор 12 лирических сборников. Живет в Москве.
Стрела над древней землей Что там шумит, что там звенит в поле багряном, Медлит, молчит, стонет, кричит, снявшись с гнезда? Не улететь, не убежать к древним древлянам, — Та же вражда, та же беда, та же звезда! Что за пострел, с дюжиной стрел, наглый и дикий, Не побывав в дальнем краю, в смертном бою, Целит в орла, в зубра, в одра, в череп на пике, В выпь на суку, в лань на скаку, в матерь свою? Что же вы, что ж, камни веков, свитки и стелы, Рвы и кресты — в зареве дней, в споре идей, — Вечно играть в дым и огонь, в пули и стрелы Так разучить и не смогли глупых детей? Это — клеймо! Это — во лбу! Это — навеки! Правда иль ложь, прошлое сплошь — Тмутаракань. Не убежать нам за леса, горы и реки, В древнюю Жмудь — там та же жуть, распря и брань. Камни вокруг, в памяти нет страха к былому, Сколько б судьба ни принесла горя и зла — Снова в ночи стонет и рвет с крыши солому, Снова летит в тот же зенит та же стрела! Арбуз Так звалась с легким верхом коляска На веселой колесной оси, — И катилось скрипуче и тряско Это чудо по нашей Руси.
