— И так жарко.
— Ну как?..
— Жестковато.
— Вообще путешественники берут с собой надувные матрасы, но они тяжелые. Шьют сами коврики из кусочков пенопласта. Но это тоже не перина.
У фонаря толклись мотыльки, высветлялись и так-то хорошо видные бабочки. Где-то неподалеку изредка проезжали автомобили.
Послышались шаги. Кто-то направлялся сюда. Но остановился. Постоял и повернул обратно.
Утром по скверу шли и шли люди, взрослые и дети. Дети удивленно таращились на лежащих. Возле скамейки стояли босоножки. Она открыла глаза и в ужасе уставилась на прохожих. Он тоже проснулся, сел. Она зажмурилась.
— Проснись, уже утро.
Наносило запахи сигарет, одеколонов, духов. Она встала, принялась натягивать босоножки, стараясь не смотреть по сторонам.
— Немного заспались, — пробормотал он смущенно. Полез за сигаретами.
— Где можно умыться?
Он поскреб щеку в русых завитках, хмыкнул.
— Может, ты потом покуришь? — не поднимая глаз, спросила она.
— Да, пойдем.
Он курил на ходу. Они пристроились к шествию новосибирцев, вышли на широкий проспект с мчащимися машинами. Между домов над деревьями висело красное солнце.
— Ого.
— Ты думала, здесь ездят на собачьих упряжках?
Она взглянула на него:
— Просто я удивляюсь, неужели вчера мы не заметили, как перешли через эту дорогу?
— Нет, мы идем здесь впервые. Еще целый день впереди. Или лучше провести его на вокзале?
— Нет. Но где тут можно умыться? И... мне хочется.
— Здесь один из научных центров страны.
— Академгородок, — сказала она. — Ну и что?
— Ну, наверное, и туалеты есть.
— Ладно, пошли... Смотри, написано: Красный проспект.
Они шли сначала вдоль проспекта, потом углубились во дворы панельных и кирпичных домов. Он предлагал ей просто зайти за железные гаражи, но она отказывалась. Из домов выходили все новые новосибирцы, умытые и причесанные, кто-то закуривал; все спешили к Красному проспекту; из открытых форточек доносились голоса радиодикторов, бодрая музычка. Все та же музычка, что и четыре часовых пояса назад. Автомобилисты выгоняли из гаражей “Москвичи”, “Жигули”, “Запорожцы”, торопливо протирали тряпками лобовые стекла, заводили моторы; пахло бензином. Куда-то бежал задыхающийся толстый мужчина в мокрой футболке. Зевающий мальчишка выгуливал лохматую собачку неопределенной породы, он сомнамбулически безвольно следовал туда, куда его тянула собачка за поводок, и спотыкался.
Внезапно посреди асфальта, стекла, железа и кирпича блеснула вода. Или, может быть, какое-то химическое соединение? жидкое стекло, что-то еще в таком роде... бензиново-асфальтовый мираж.
