тебя хотела приструнить,
а ты не понял... То лягушку,
то гусеничку, то, как кружку,
ладонь с водицей подносил.
А та косила красным оком,
блуждая в дальнем и высоком,
а есть и пить — уже без сил...
О чем скучала на исходе?..
И нашей матери-природе
зачем никак ее не жаль?..
Над Маленцом летают братья,
а этой — приговор изъятья,
вон из гнезда, и вся печаль!
За что зверье жалеем круче,
чем человека?.. Низко тучи
над местом гибели и дождь.
Но не скорбит по ней округа.
...И ты, московская подруга,
печали не ждала...
Плывешь
балетной лебедью...
А силы
сложить крыла на край могилы
нашла, проведав приговор.
Ты мне велела здесь остаться,
своим горбом не поступаться,
но помнить дождевой простор...
Уйду на озеро Кучане;
на мокрое его молчанье,
на свежую его тоску.
А там и радуга повиснет,
и вновь меня любовь притиснет
к той цапле, к красному глазку.
