«Когда, уничтожив набросок, / Ты держишь прилежно в уме / Период без тягостных сносок, / Единый во внутренней тьме...»
6 Напоминаю также о том, что 25 мая 1934 года, когда Мандельштама допрашивали в ГПУ о побудительных мотивах возникновения «антиоды», никаких иных причин, кроме недовольства аграрной политикой Сталина («ликвидация кулачества как класса»), он не назвал.
7 Кампания по выявлению проживающих по подложным бумагам купцов и их родственников — весна 1932-го; «...В 32-м году трясли бывших купцов, купеческих вдов» (Любимов Николай. Неувядаемый цвет. — «Дружба народов», 1993, № 7, стр. 118). Февраль 1933-го: арест Иванова-Разумника, зав. литотделом левоэсеровской газеты «Знамя труда», под началом которого Мандельштам работал весной — летом 1918 года, как раз в то самое время, когда левые эсеры готовили легендарный июльский мятеж. К осени 1933-го выяснилось, что Разумника Васильевича Иванова-Разумника всего лишь сослали в Саратов; поубавили рвение и отыскиватели ушедших в глухое подполье бывших буржуев.
8 Для подтверждения своего предположения несколько соображений на сей счет. Из восемнадцати вещей цикла «Армения» одиннадцать — восьмистишия, и к ним, как и к армянским айренам, приложима характеристика, которую Мандельштам дал уничтоженному отрывку в «Восьмистишиях» 1933 года: «И он лишь на внутренней тяге, зажмурившись, держится сам, / Он так же отнесся к бумаге, / Как купол к пустым небесам». Айрен и впрямь держится на внутренней тяге и взмывает вверх, «к несебам», столь легко и стремительно, что и сам словно «зажмуривается». Для сравнения приведу два восьмистишия: айрен легендарного НаапетаКучака и одно из самых армянских стихотворений Осипа Мандельштама (1930):
Мандельштам:
Какая роскошь в нищенском селенье —
Волосяная музыка воды!
Что это? пряжа? звук? предупрежденье?
Чур-чур меня! Далеко ль до беды!
И в лабиринте влажного распева
Такая душная стрекочет мгла,
Как будто в гости водяная дева
К часовщику подземному пришла.
Наапет Кучак (перевод мой. — А. М. ):
Красная привязь, княжеский сокол
Охотился днем за залетною дичью.
За ним куропатка внимательным оком
Следила, и пестрый наряд ее птичий
Был спереди сизым, серебряным сбоку.
И молвила птица: «За мной неприлично
Охотиться днем, я — ночная добыча.
Ты ловок, охотник, но вышел до срока».
9 В зиму 1931 года Пастернак то и дело забегал во двор Дома Герцена, дабы убедиться, что строительство квартиры, от которой зависела вся его будущность, все-таки продвигается.
10Азольский Анатолий. Смерть Кирова. — «Дружба народов», 2004 , № 12, стр. 61.
