Как это прекрасно. Только это все люди, прежде всего, все-таки, и “литература”, какое-то отличие в жизни. Иногда думается — какой это человек, какое это все в действительности? Все разные. Есть такое не выразимое ничем ощущение от жизни, и бесчисленные, мгновенно меняющиеся ощущения от всего решительно в ней, и чем больше о жизни думаешь, тем сильнее чувство “странности” — очень странно, странно. Анненский начал одну (плохую) статью. “Кроме подневольного участия в жизни, каждый из нас имеет с нею, жизнью, лично свое чисто мечтательное общение”7. Воображаемое или реальное. А у Толстого все счастливые семьи похожи одна на другую, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему. Собственно, все и похожи и непохожи. Я пишу очень невнятно. Так много можно написать Вам, и все-таки сейчас не могу, хотя и хочу. О смерти. Собственно, что теперь делает Блок, Анненский, Рильке, Гельдерлин? Или “ничего”? Ахматова, напр., существует переводами писем Рубенса и прочих самых далеких от нее людей. Цветаева поденщица во Франции (полы моет у чужих, поломойка, Цветаева поломойка!). Да и “чернокосынька”я8, наверно, моет сама, а что делают те? Собственно, вопрос не смешной. Об этом хорошо у Шестова9. Помните, у Тютчева:
Вот бреду я вдоль большой дороги…
Все до конца — самое прекрасное, самое любимое мое стихотворение. Вы ведь его знаете? Любите Тютчева. “Как души смотрят с высоты На ими брошенное тело…”, так, м<ожет> б<ыть>, он вспоминает теперь
О, сколько жизни было тут,
Невозвратимо пережитой!..10
У него есть почти ахматовские 2 строки: “Он мерит воздух мне так бережно и скудно… Не мерят так и лютому врагу…”11 Чехов как-то сказал, что на свете нет ничего, за что стоило бы отдать черту хоть малую часть своей души12, а за что отдать Богу? Только за то, “что сквозит и тайно светит”13? Если даже за это, то и тогда страшно отдать. У Чехова хорошо сказано: “Никто не знает правды”14. Вот, никто не знает, талантливее ли русские других, ни смысла России. Я люблю “эти бедные селенья”, “что сквозит и тайно светит”. Кстати, жемчуг болезнен, это верно. Еще — на Ваш вопрос — люблю “нежитейский свет” — и это может быть сквозь день, сквозь жизнь:
Они, как божества, горят светлей
В эфире чистом и незримом15.
<На полях:> Есть какой-то жизненный провинционализм в забвении смерти.
<Следующая страница не сохранилась.>
1 Стихотворение И. Анненского “То было на Валлен-Коски” (впервые опубликовано в 1909 г.). Далее упомянуты названия двух стихотворных книг И. Анненского.
2Речь идет о стихотворении А. Блока: “Весенний день прошел без дела / У неумытого окна: / Скучала за стеной и пела, / Как птица пленная, жена. <…> Еще вернутся мысли, споры, / Но будет скучно и темно; / К чему спускать на окнах шторы? / День догорел в душе давно” (1909, март).
3В драме М. Лермонтова “Два брата” князь Лиговской говорит, что женился потому, что надо было жениться, любит жену потому, что жену надо любить.
4Строка из стихотворения Ф. Сологуба “Порозовевшая вода…” (1921): “…И просыпалася во мне / Душа умершего в Египте, / Чтобы смотреть, как при луне / Вы, люди нынешние, спите. // Какие косные тела! / И надо ли бояться смерти!..”
5Герой рассказа А. Ремизова “Индустриальная подкова” (“Числа”, 1931, № 5), учитель музыки, парижский эмигрант А. А. Корнетов, “маленький человек”, старался уйти от “живой жизни” (Ремизов использует известное выражение Достоевского) в мир вымыслов.
6Строки из стихотворения А. Ахматовой “Родилась я ни поздно, ни рано…” (1914). Ниже цитируется ее стихотворение “Так раненого журавля…” (1915).
7Статья И. Анненского “Мечтатели и избранник” из “Второй книги отражений”.
8“Чернокосынька” — из стихотворения М. Цветаевой “Ахматовой” (“Кем полосынька твоя…”, 1921). Указано М. Ю. Эдельштейном.
9В 1929 г. в парижском издательстве “Современные записки” вышла книга религиозного философа Льва Шестова (1866 — 1938) “На весах Иова. (Странствования по душам)”, где он, в частности, в главке “Из книги судеб” пишет: “В вечности, в беспредельности времен и пространств, наше сознающее живое существо претерпевает колоссальные изменения и становится совсем не тем, чем оно было в условиях ограниченного земного бытия” (стр. 209).
10Эти и две предыдущие строки — из стихотворения Ф.Тютчева “Она сидела на полу…” (1858).
