8Цветаева М. Собр. соч. в 7-ти томах, т. 7. М., 1995, стр. 380.
9Варшавский В. Незамеченное поколение, стр. 188.
10Там же, стр. 40, 41.
11“Вечер „Чисел””. — “Числа”, 1930 — 1931, № 4, стр. 260. (Заметка без подписи.)
12 Адамович Г. Одиночество и свобода. Нью-Йорк, 1955, стр. 39.
13Закович Г. Б. Вечер Союза молодых поэтов. — “Числа”, 1930 — 1931, № 4, стр. 258.
14“Новая газета”, 1931, № 3, 1 апреля. Цит. по кн.: Поплавский Б. Неизданное, стр. 262, 263.
15Из ответов Ю. Иваска на вопросы Джона Глэда. Цит. по кн.: Глэд Д. Беседы в изгнании, стр. 30.
16Приведенные во вступительной статье стихи Чиннова цитируются по изданию: Чиннов И. Собр. соч. в 2-х томах. М., “Согласие”, т. 1 — 2000, т. 2 — 2002.
Нельзя сказать, чтобы я была таким уж усердным читателем Вячеслава Рыбакова, но из круга современных фантастов я его выделила давно. Со времени “Гравилета „Цесаревич”” (а это 1993 год). Тогда все больше страшилки-антиутопии писали, а над утопичностью посмеивались. А тут обаятельная, легко написанная, с динамичным, ладным сюжетом — и при этом умная и парадоксальная книга, разрабатывающая завлекательную версию альтернативной истории: не было в России ни революции, ни Гражданской войны, процветающая империя строит мощнейшие космические корабли, жители ее благоденствуют. А коммунизм — всего лишь безвредное этическое учение, которому привержен, к примеру, один из главных героев — князь Трубецкой, в некотором роде предшественник Эраста Фандорина (аристократ на страже государственной безопасности — фигура, немыслимая в литературе ХIХ века). Что касается нашей истории, с революцией и двумя мировыми войнами, — так это история иллюзорная, протекающая в экспериментальном мире, искусственной земле, спрыснутой облаком иррациональной ненависти, трихинами из сна Раскольникова.
И опять же — ко времени пришлась книга. Страна оказалась на очередной исторической развилке, не было недостатка в статьях, исследующих упущенные возможности Российской империи. К новому, творимому на глазах мифу о России, которую мы потеряли, легко прибавлялся еще один1. Ну и что ж с того, что миф? Писатель и должен выдумывать — на то и роман, тем более — фантастический.
С тех пор я за Рыбаковым не то чтобы пристально следила, но если, скажем, в сборнике “Миры братьев Стругацких. Время учеников” мне попадалась повесть Рыбакова, где действуют постаревшие герои Стругацких, или в журнале “Нева” я натыкалась на рассказ “Смерть Ивана Ильича”, имя Рыбакова было достаточным основанием, чтобы прочесть текст (даже если он проигрывал в сравнении с “Гравилетом…”).
Потом как из рога изобилия посыпались книги Хольма ван Зайчика, и кто же не знал, что их сочиняет Вячеслав Рыбаков, китаист по образованию, вместе со своим другом и коллегой, тоже синологом, Алимовым?
Эта евразийская утопия имела еще меньше оснований в реальности, но казалась умной и занимательной культурологической игрой. Трудно себе представить, чтобы военное соперничество Руси и Золотой Орды кончилось в XIII веке побратимством Александра Невского и хана Сартака, последовавшим затем вечным миром и объединением некогда враждовавших народов; чтобы образовавшаяся Ордусь спокойно процветала под эгидой императорского Китая; чтобы это гигантское евразийское пространство сделалось “величайшим, богатейшим и гуманнейшим государством в мире”; чтобы там не было ни национальной вражды, ни ненависти, ни злобы — одно лишь верховенство закона и культура “уважительности к иному”. Но почему бы не вообразить привлекательную империю, основанную на иных, нежели западное общество, принципах?
Конечно, активное антизападничество авторов выпирает наружу, конечно, они, как показала это И. Роднянская в статье “Ловцы продвинутых человеков”, ловко подсаживают на крючки тлеющих фобий интеллигентного читателя, чтобы, “по возможности захлопнув окно в Европу, прорубить его в Азию”. Но я не такой уж горячий поклонник современных западных демократий (хотя еще в меньшей степени мне нравятся восточные деспотии), чтобы не посмеяться над промахами незадачливого американского варвара в просвещенной евразийской империи. Да и какая опасность, мнилось мне, таится в культурологической сказке, в утопических фантазиях об обществе, бесконфликтно вместившем разные цивилизации, в остроумной литературной игре, в парадоксальном жонглировании словами, понятиями, реалиями нашей жизни, неожиданно являющимися в их ордусском обличье?
Волею обстоятельств я оказалась нынешним летом в стране, где не так просто купить наши литературные новинки, но зато хорошо действует Интернет, и усердней обычного читала в Сети
