Новый Мир ( № 3 2008)

“Иерусалимский журнал”, “Информпространство”, “Искусство войны”, “История”, “Компьютерра”, “Литература”, “Миры Булата Окуджавы”, “Нескучный сад”, “Посев”, “Родина”, “Рубеж”, “Русский репортер”, “Сибирские огни”, “Фома”

Кирилл Александров. Современная Россия и опыт национальной катастрофы. К 90-летию октябрьского переворота 1917 года. — “Посев”, 2007, № 11 <http://www.posev.ru>.

“Главный результат октябрьского переворота заключается не в миллионных жертвах русского и других народов России и не в косвенных демографических потерях. А в том, что этим потерям люди сегодня не поражаются и не ужасаются, даже если соглашаются с тем, что озвученные цифры верны, а произведенные расчеты справедливы. За три четверти века большевики сделали ложь и лицемерие частью естественного, бытового существования и общества, и человека”.

Кирилл Анкудинов. С золотым тавром Вадима… (К истории одного литературного проекта). — “Рубеж”, Владивосток, 2007, № 7 (869).

Автор “проекта” — Вадим Кожинов. Суть его — внедрение в “советскую литературную ситуацию” ряда поэтических имен — от Юрия Кузнецова и Николая Рубцова до Владимира Соколова и Анатолия Передреева. Анкудинов же тут, как я вижу, — и историк литературы, и неравнодушный читатель, и вполне по-кожиновски — пропагандист.

Анатолий Берштейн. Вспомнить всё! — “История”. Научно-методическая газета для учителей истории и обществоведения (Издательский дом “Первое сентября”), № 23 (2007) <http://www.1september.ru>.

Отличная рецензия на учебник А. В. Филиппова. Касаясь темы репрессий и разного рода филипповских “умолчаний”, автор рецензии замечает, что произведений Солженицына “нет в списке учебной, справочной и даже дополнительной литературы, используемой автором. Сам А. В. Филиппов, вероятнее всего, читал „Архипелаг ГУЛАГ”, почему же он лишает такой возможности молодое поколение? Наверное, он считает такое чтение „непозитивным”, способным понизить высокий балл нашей истории, который он ей выставляет в своем пособии”. В финале статьи приводится объемная цитата из выступления Путина на Бутовском полигоне, где он в октябре минувшего года побывал вместе с главой Православной церкви.

С. Д. Бестужев. Бенедиктов и Белинский. — “Литература”. Научно-методическая газета для учителей словесности (Издательский дом “Первое сентября”), № 22 (2007) <http://lit.1september.ru>.

“Бенедиктова можно и нужно читать всегда. Будь в нашей газете место, его стихотворения как установка на жизнь открывали бы каждый номер. Но пока что — бессмертный бенедиктовский „Вальс””.

А на первой полосе — портрет свежей нобелиатки, англичанки Дорис Мей Лессинг, и заметка о ней с таким вот игривым выводом: “Так что теперь словесникам предстоит не только перечитывать Лессинга, но и прочитать Лессинг”.

“Вы — художник, а не ремесленник”. Переписка Корнея Ивановича Чуковского и Мирры Гинзбург. Публикация, вступительная статья и комментарии Т. Чеботаревой. — “Архив еврейской истории”, 2007, т. 4.

Переводчица Мирра Гинзбург (1909 — 2000) жила в Америке и переводила, в частности, русскую литературу на английский язык. Их с Чуковским “роман в письмах” длился четыре года — до смерти К. И. Именно Гинзбург “свела” Чуковского с И. Б. Зингером (которого Корней Иванович страстно пропагандировал). В одно из писем 1965 года вложено и машинописное послание будущего нобелевского лауреата — Чуковскому: “<…> Я — один из Ваших почитателей. Для многих американцев Вы — символ всего благородного и непоколебимого в далекой России. Мы все надеемся, что Вы скоро поправитесь, продолжите свою деятельность и останетесь духовным лидером этого скучного и равнодушного поколения (курсив мой. — П. К. ). Мы все еще не теряем надежду увидеться с Вами в нашей стране. <…>”

Захваченность Мирры Гинзбург Исааком Башевисом Зингером восхищала Чуковского, тем примечательнее его последнее письмо переводчице, которая резко остыла к своему “подопечному” и не преминула пожаловаться на свою прежнюю “слепоту” обожаемому советскому корреспонденту. Восьмидесятисемилетний Чуковский писал ей в сентябре 1969 года, менее чем за 40 дней до собственной кончины: “<…> Первые строки Вашего письма (в высшей степени сумасшедшие), за которые я крепко целую Вашу талантливую руку (Мирра писала, что „так же, как Сингер вышел и забрел сюда из чего-то черного, так Вы вышли из чего-то светлого. Ему нужно притворяться, что он человек, а Вам ничего не нужно притворяться…”. — П. К. ), — огорчили меня Вашим отношением к Сингеру, — несправедливым и жестоким. Дитя мое, я всю жизнь провел среди знаменитых людей и знаю, что у каждого есть свое черное: тот скаред, тот эротоман, тот завистлив, тот мелочен — но все это испепелялось их талантом. Сингер талантлив, а это значит: гуманен, простодушен и благостен, если не в биографии, то в книгах, что в тысячу раз дороже, чем если бы было наоборот. Нет, прилетайте в СССР, пока я еще не стал рамоли и гага, покуда свежа моя память и я могу рассказать Вам очень много поучительного и интересного (ей-богу!), не хвастаю”.

В этом же номере “Архива…” публикуются и подготовленные Евгенией Ивановой письма одесского