постисторическому счастью, к демократии, просвещению и либерализму. Ну, правда, — добавляет сегодня перестроившийся мыслитель, — стремятся в разном темпе. Одни быстрее, другие медленнее. (Ниже мы увидим, как Фукуяма намеревается ускорить всеисламский прогресс.) А осатанелые толпы ну никак не укладываются в эту благостную картинку…
Конечно, миллионы благочестиво молящихся Аллаху мусульман не имеют отношения к напоминаемым нами сценам — это ясно, странно и декларировать подобные очевидности лишний раз. Но вот другие миллионы, запечатленные и не запечатленные политкорректными западными телеоператорами, — очень даже имеют. Тоже молящиеся Аллаху. И готовые резать неверных в любой удобный момент. Исламский мир, безусловно, многообразен. Но очень уж сомнительно фукуямовское деление его. На сколько-то там тысяч фанатиков и их поклонников. И сотни миллионов мусульман хороших. То ли прозападных, то ли просто благочестивых — на какой странице как…
Вот и вторая основа фукуямовских прогнозов: беззубо-либеральная политкорректность. Кроме нее автору, в рамках общеамериканских идеологических представлений, просто некуда податься и отступать. И это — самый важный вывод из книги. Если до конца понять этот вывод, то феерические советы мыслителя “Америки на распутье” удивления уже не вызовут.
“Можно было бы отстаивать установление авторитаризма на Ближнем Востоке, если бы мы обнаружили в этом регионе автократических лидеров, склонных к модернизации <…>. Подавляющее большинство автократических правителей арабских стран практически не проявляют интереса к вопросам развития и очень успешно не допускают, чтобы демократические преобразования продвинулись дальше самых первых, небольших шажков”.
Медленно же движется исламский мир к прогрессу: даже предлагаемое лишь в тяжких случаях авторитарное лекарство — и то не подействует; как же в столь прискорбной ситуации быть?
А вот как:
“Кондолиза Райс, как государственный секретарь, ясно дала понять, что администрация готова пойти на риск и, возможно, увидеть, как экстремисты приходят к власти в результате открытых выборов. Это благоприятная перемена <…>. Расширение демократии приведет к политическому участию исламистских группировок в плюралистической системе. Приверженность многих из них демократии весьма сомнительна. Хотя многие из них желают участвовать в выборах, большинство из них отнюдь не могут быть охарактеризованы как апологеты либерализма, а такие группировки, как „Хамас” в секторе Газа и „Хезболлах” в Ливане, являются террористическими организациями. Мы можем лишь надеяться, что они со временем вольются в структуру более ответственных политических партий, готовых принять плюрализм из принципиальных соображений <…>. Но в ближайшее время события могут развиваться так, что это принесет ощутимую досаду тем, кому небезразличны права женщин, религиозная терпимость и т. п.”.
Принесет-таки досаду, оказывается. Но это все временные трудности, и веры в светлое плюралистическое будущее они колебать не должны.
“Разговоры о Четвертой мировой войне и глобальной войне против терроризма должны прекратиться, — предписывает мечтатель. <…> — Основную часть кампании против джихадизма будут вести в Западной Европе наши союзники; мы же будем играть — впрямую — небольшую роль, поскольку многие террористы имеют европейское гражданство. При отсутствии боевых операций в Ираке и Афганистане кампания против джихадизма будет напоминать не войну, а скорее серию полицейских и разведывательных операций”.
И будет казаться, что все хорошо.
Книга Фукуямы рождает и дальние, вряд ли предусмотренные автором ассоциации.
…Шли когда-то, тыщу лет назад, Крестовые походы. Необузданные воины ринулись и на христианские города; взяли они и Константинополь. Было все как обычно: насилие, истребление памятников культуры, грабежи. Плохо было все это, одним словом. Но… и оккупации бывают ведь разные: как посмотреть. Вошли крестоносцы в город по призыву одного из претендентов на византийский престол. Законного, нет ли (поди разбери), но, скажем так, естественного: сына василевса, свергнутого незадолго перед тем. Посадили его на трон. А потом (это все при оккупации) другой претендент их ставленника сверг. С крестоносцами он не поладил и в один прекрасный момент просто вышвырнул оккупантов из города. И взяли они недавно взятый ими город во второй раз…
Миновали два с половиною века; Византия успела позабыть о крестоносной Латинской империи. И теперь город взял султан Махмуд, он торжественно запечатлел свою окровавленную пятерню на колонне Софии. Наступила оккупация, теперь уже другая. С тех пор минуло полтысячелетия, вторичного штурма города туркам ни разу не понадобилось.
Крестоносцы были грубый народ. Негуманный, не уважающий справедливость и право. Вожди их были подчас неграмотные люди. Может, и просто глупые; во всяком случае, стратегическими решениями они не прославили себя. Были они просто —
Валерий СЕНДЕРОВ.
КНИЖНАЯ ПОЛКА ВЛАДИМИРА ГУБАЙЛОВСКОГО
