каркас вмещает в себя подходы, достаточно разные для того, чтобы читатель почувствовал вариативность знания о культуре.
Если перейти от “ядра” к “периферии”, то стоит обратить внимание на статьи, которые можно собрать в авторские циклы, обычно отмеченные тематическим единством. Вот то, что мне показалось удачей: Бычков В. В., Бычкова Л. С. (эстетика), Глебкин В. В. (социальная культура), Забияко А. П. (религия), Исупов К. Г. (концепты и символы культуры), Корнилов М. Н. (восточные культуры), Кривцун-О. А. (эстетика), Маньковская Н. Б. (постмодернизм), Мильдон В. И. (Россия), Мостова Л. А. (антропология), Никишенков А. А. (антропология), Патрушев А. И. (Германия); Руткевич Е. Д. (социология). Повезло в энциклопедии теме типологии культур: почти все статьи этого цикла сделаны на достойном теоретическом уровне и с учетом новейших исследований. Блестяще выполнены статьи об этнических типах культур (Малявин В. В. “Китайская культура”, Корнилов М. Н. “Японская культура”). Особый казус — статьи, в которых надо было найти культурологический аспект инодисциплинарной темы (задача не такая простая, как могло бы показаться со стороны). Вот некоторые из очевидных удач: Казарян А. Т. “Абсолют”; Козырев А. П. “София”; Гаджикурбанов А. Г. “Добро и зло”, “Стоики”, “Кант”; Лунгина Д. А. “Кьеркегор”; Резвых П. В. “Новоевропейское мышление”, “Просвещение”, “Философия мифологии”. Впрочем, “родные” темы культурологии часто таят в себе опасность слишком очевидных решений: образец удачного ухода от тривиальностей — статья О. В. Гавришиной “Повседневность” и цикл статей о “больших стилях” Н. Т. Пахсарьян.
Если заводить речь о недостатках, то в первую очередь надо сказать не о теоретических сомнениях (тут судья — время и опыт) и не о неполноте словника (это неизбежно), а о технических изъянах. Отечественная издательская “энциклопедическая” культура была довольна высока, и ее ухитрились сохранить даже в советские времена. 90-е многое порушили, но пришло время восстановить традицию. В следующих изданиях энциклопедии (а надо надеяться, что они последуют) стоит обратить внимание на “интертекст”. В этом издании система внутренних отсылок плохо организована; словник не всегда логичен. Скажем, нет статьи “Русская культура”. Как читателю догадаться, что ее надо искать под титулом “Архитектоника русской культуры”, дополнить статьями “Советская культура” и “Культура русского зарубежья” и, если повезет, натолкнуться на статью “Русский европеец”? Или такая важная сквозная тема, как восприятие античности в разных эпохах европейской культуры. На этот счет есть отличная статья “Рецепция античности” Н. И. Прозоровой, но как догадаться, что тема называется именно так? Совсем не помешали бы ударения в заглавиях статей; уместна была бы более полная библиография (да и более свежая: иностранная библиография, как правило, с трудом заползает в начало 90-х), пригодились бы хронологические схемы, статьи о ключевых книгах из истории культурологических учений, да и визуальный материал — не излишняя роскошь в таком издании.
Впрочем, не будем неблагодарными: энциклопедия эта — прекрасный подарок просвещенному читателю. Когда-то слово “энциклопедия” значило не алфавитный справочник, а системный свод знаний. Это издание возвращает нас к исконному смыслу.
Александр Доброхотов
КНИЖНАЯ ПОЛКА ВЛАДИМИРА ГУБАЙЛОВСКОГО
КнижнаЯ полка Владимира Губайловского
+ 9
Лев Осповат. Как вспомнилось. М., “Водолей Publisher”, 2007, 288 стр.
Литературовед, знаток латиноамериканской и испанской поэзии, переводчик Пабло Неруды — Лев Осповат опубликовал книгу стихов. Ничего странного: сколько можно чужое переводить, можно и свое слово сказать. Название у книги вполне подходящее для мемуаров — “Как вспомнилось”, но в том-то и дело, что это не совсем мемуары или совсем не мемуары. И ударение стоит скорее на слове “как”, а не только на “что”, хотя обычно в мемуарах главным является содержание.
Книга получилась удивительная. Она открывается вступлением, озаглавленным “Дурная проза”, которому предпослан пушкинский эпиграф “…что, если это проза, / да и дурная?”. Во вступлении как бы объясняется формальный принцип построения книги: “Что вспомнилось,-/ как вспомнилось,-/ и-— ни размеров,-/ ни рифм,-/ ни поэтических образов.-/ Только-/ заданный первыми же словами,-/ пришедшими в голову,-/ ритм,-/ подчиняясь которому / возникают,-/ проборматываются-/ и ставятся в строчки-/ остальные слова”.
Лев Осповат родился на Дальнем Востоке в 1922 году. В его жизни были и война, и дружба с Нерудой, и книги о Гарсия Лорке и Диего Ривере. Ему есть что вспомнить. Но
Стихи расположены в хронологической последовательности. В ней четыре части: “Из детства- отрочества”, “В годы войны”, “Послевоенное”, “Всякая всячина”. Однако, как и положено стихам, они существуют вне времени и звучат как стройный аккорд.
Наверняка Лев Осповат мог бы написать интересную и подробную книжку о своей жизни. Но он
