Жарко, со всех течет пот.
Секретари и помощники, что сидят на стульях по периметру стен, тоже потеют.
Потеют приглашенные журналисты с блокнотами, камерами и микрофонами.
Люди из обслуживающего персонала, неприметные, в одинаковых костюмах, тоже потеют и переминаются.
Вот один из чиновников глянул на того, кто стоит у двери, умоляюще показал глазами вверх. Тот украдкой достал пульт, нажал на кнопку, чтобы прибавить холода.
Кондиционер зашумел.
Капотин поднимает голову и смотрит сначала на кондиционер, затем на человека с пультом. Тот сразу же убрал звук и, соответственно, холод.
Один из чиновников с ужасом глядит на коллегу напротив. У того сейчас сорвется с подбородка огромная капля пота, но он не замечает. Чиновник хочет сказать ему, приставляет ладонь ко рту, чтобы шепнуть, но не успевает: капля срывается, падает в стакан с водой. Брызги во все стороны, оглушительный бульк. Чиновники и Капотин смотрят на провинившегося. Тот хватает платок и вытирает лицо.
И опять тишина.
В этой тишине Капотин переворачивает страницу.
Звук такой, какой услышал бы Гулливер в стране гигантов, если бы рядом с ним перевернули страницу книги размером с футбольное поле.
Наконец Капотин нарушает тишину. Он говорит мягким, но укоризненным голосом:
— Ну что это такое, Деляев? Опять в прошлом месяце взял полтора миллиона из фонда социальной помощи?
Деляев хочет встать, но Капотин делает знак: отвечай сидя.
Тот бормочет:
— В связи с мероприятиями по улучшению работы по улучшению контактов с общественно значимыми организациями…
Капотин морщится:
— Перестань, тут все свои. Опять, что ли, дом строишь?
— Для младшей дочери, — признается, потупясь, Деляев.
— А сколько ей?
— Восемнадцать уже. Тесновато нам стало…
— Где строишь? — интересуется Капотин.
— Ипатовка, двенадцать километров от окружной.
— Знаю, место хорошее, — одобрительно кивает Капотин. — Позови на новоселье. Я слышал, дочка красивая у тебя.
Капотин улыбается, Деляев тоже улыбается.
Но Капотин построжал — и у Деляева тут же стало такое лицо, будто он с детства ни разу не улыбался и даже не знает, как это делается.
— Все равно, имей совесть, Деляев, — продолжает Капотин. — В этом месяце очередь из фонда брать Субботину. Вы уж хоть какой-нибудь порядок соблюдайте. А то ты взял, ему не досталось, он будет в претензии.
— Да я тоже взял, — успокаивает Капотина Субботин.
— И чем ты гордишься?
