Собрание самых разнообразных — наброски прозы, литературно-критические и литературоведческие эссе, письма, воспоминания — текстов Аркадия Белинкова, которые выстраивают историю его жизни в СССР и за рубежом; их дополняет, развивает подробный, с использованием архивных документов и собственных воспоминаний комментарий его жены, образующий второй, переплетенный с основным (“белинковским”), поток повествования.
Юрий Герчук. “Кровоизлияние в МОСХ”, или Хрущев в Манеже. М., “Новое литературное обозрение”, 2008, 320 стр., 1000 экз.
Художник и власть в СССР в “оттепельном” варианте — история знаменитого посещения тогдашним Генеральным секретарем ЦК КПСС Н. С. Хрущевым юбилейной (к тридцатилетию) выставки МОСХа, где он произнес фразу “В искусстве я — сталинист”, после которой началась борьба Партии и “советской общественности” с “буржуазным формализмом” уже не только в изобразительном искусстве. Автор, пользуясь множеством воспоминаний и документов, в том числе ранее недоступных, воспроизводит во всех деталях историю той встречи (“1 декабря 1962 года в 10 часов 30 минут утра Хрущев со своей свитой приехал в Манеж…”), а также проводит анализ предыстории и последствий этой громкой акции и поворота к “новой политике Партии в искусстве и общественной жизни”, скрытых ее пружин, мотивов участников этих событий, ставших во многом концом “оттепели” и самого Н. С. Хрущева.
Борис Кац. Одиннадцать вопросов к Пушкину. Маленькие гипотезы с эпиграфом на месте послесловия. СПб., Издательство Европейского университета в Санкт-Петербурге, 2008, 160 стр., 1000 экз.
Сегодняшнее пушкиноведение; автор продолжил работу своих предшественников (от Б. Модзалевского, Б. Томашевского, Б. Эйхенбаума, Ю. Оксмана, Б. В. Виноградова и др.) — он пытается разобраться в том, о чем, собственно, повествуют тексты Пушкина и почему. Ну, скажем, действительно ли финал “Метели” следует считать счастливым концом повести, то есть существовала ли в том мире, в котором живут Марья Гавриловна и Бурмин, возможность для них сделать факт своего состояния в браке публичным? Или — почему у Пушкина отравление Моцарта происходит во время совместной трапезы его с Сальери, откуда поэт мог взять эту важную для трагедии деталь, если никаких исторических свидетельств этого не существует? Или — чем вызвано откровенно морализаторское письмо двадцатидвухлетнего Пушкина к брату и как это соотносится с устоявшимся — и отнюдь не безосновательным — мнением о трезвом и ироническом отношении Пушкина к “дидактическому дискурсу” в целом? И т. д. Одиннадцать главок, составивших книгу, представляют одиннадцать тщательно проработанных на фактическом материале литературоведческих гипотез.
Светлана Коваленко. Анна Ахматова. М., “Молодая гвардия”, 2009, 382 стр., 5000 экз.
Первое в серии “ЖЗЛ” жизнеописание Ахматовой известного ахматоведа — “На первый план вынесены важнейшие для понимания поэта темы: родословная Ахматовой и ее поэтическая мифология; Ахматова и ее лирические адресаты: Н. Гумилев, А. Модильяни, Н. Недоброво, Б. Анреп, И. Берлин (реальные истории и их преломление в поэзии); культура любви в интерпретации Ахматовой; причины и следствия печально известного постановления ЦК ВКП(б); судьба ахматовского наследия” (от издателя).
Алла Латынина. Комментарии. Заметки о современной литературе. М., “Время”, 2009, 704 стр., 2000 экз.
Новая книга одного из ведущих русских критиков. Составившие первую, основную, часть книги статьи писались в течение последних пяти лет для авторской рубрики Латыниной “Комментарии” в “Новый мир”; семь статей, помещенных автором во второй части книги, были отобраны ею из написанного в 80 — 90-е годы. Статья “Время разбирать баррикады” написана в соавторстве с Юлией Латыниной. В качестве приложения помещена беседа с Аллой Латыниной Михаила Эдельштейна (“Скажите, а как, с Вашей точки зрения, соотносятся эти понятия — либерализм и литература?” — “Плохо они соотносятся. Литература не делится на либеральную и антилиберальную. А если начинать ее так делить — в либеральном стане будет пустовато. Василий Розанов однажды заметил, что либерал лучше издаст „Войну и мир”, но либерал никогда не напишет „Войну и мир”. Либерал, он „к услугам”, но не душа. А душа — это энтузиазм, вера, безумие, огонь. В либерализме нет ни веры, ни безумия, ни огня. Что меня в нем и привлекает”).
Алексей Машевский. В поисках реальности. СПб., “КОСТА”, 2008, 432 стр., 500 экз.
Литературно-критическая и философская эссеистика известного поэта, вслед за Лидией Гинзбург, давшей когда-то своей книге название “Литература в поисках реальности”, свою книгу назвавшего “В поисках реальности”, но с уточнением: “Реализм XIX века еще не сомневался в наличии Истины и искал ее с истовостью какого-нибудь старателя… Речь, таким образом, шла не столько об объекте, в наличии которого никто не сомневался, сколько о методике его обнаружения. Сейчас, после ХХ века, заболевшего под конец тотальным скепсисом (закономерная реакция на эстетический и идеологический шабаш всяческих „измов”), складывается принципиально иная ситуация. Сомнению подвергается наличие самой реальности или во всяком случае наша способность обнаружить ее кардинальное отличие от виртуальных вселенных, порождаемых фантазией самоутверждающихся индивидуумов”.
Валентин Оскоцкий. Мозаика памяти. М., “Пик”, 2008, 416 стр., 1000 экз.
Новая книга известного литературного критика и публициста, обозначение жанра которой — мемуары — требует уточнений, поскольку в этой книге автор описывает не столько свою биографию, сколько биографию своего литературного поколения (предложены развернутые портреты Марка Щеглова, Василя Быкова, Левона Мкртчяна, Сильвы Капутикян, Эдуардаса Межелайтиса, Владимира Корнилова и других) и — шире — историю нашего общества, в том числе историю новейшую, наблюдателем и активным участником которой был автор (скажем, очерк о Сергее Юшенкове, содержащий описание мало известных широкой публике подробностей событий 1992 и 1993 годов; или очерк об А. Н. Яковлеве), ну и, разумеется, книга эта — еще одна наша встреча с Оскоцким — критиком и публицистом.
