Собрание очерков и статей о донском казачестве в годы революции и Гражданской войны Федора Дмитриевича Крюкова (1870 — 1920) — “Фактически из его статей и очерков встает панорама народной освободительной войны казачества… Войны трагической — поскольку сама она и ее масштабы были связаны с расколом русского народа, который исторически мог быть преодолен лишь большими потерями, большими страданиями, большей кровью. Казаки оказались в лагере потерпевших историческое поражение, цена, заплаченная за это, — оказалась ужасной, лучшие сыны тихого Дона погибли или были вынуждены покинуть родину…” (из предисловия). В конце книги — подборка материалов “Памяти Федора Крюкова”, составленная из материалов, публиковавшихся на Дону в 1918 году в связи с празднованием тогдашней литературной общественностью 25-летия его литературной деятельности.
Дмитрий Морозов. Комедия “Тысячи и одной ночи”. Эстафета мистификаций, или Шедевр европейского романтизма. М., “Древлехранилище”, 2009, 224 стр., 500 экз.
История создания знаменитого собрания текстов “Тысячи и одной ночи”, знакомство с которой (историей) способно поставить перед читателем вопрос: шедевром какой, восточной или западной, литературы следует считать этот литературный памятник?
Михаил Рыклин. Коммунизм как религия. Интеллектуалы и Октябрьская революция. М., “Новое литературное обозрение”, 2009, 136 стр., 1000 экз.
Книга известного современного философа и публициста о возникновении в России ХХ века “религии из духа атеизма”, каковым была коммунистическая доктрина (в качестве аналога упоминается национал-социализм в Третьем рейхе), об обрядовой стороне жизни советского человека (партсобрания, съезды, шествия и др.), о поклонении мощам Ленина т. д. “У всякого, взявшегося писать о коммунизме как религии, прежде всего, возникает вопрос, что считать религией. <…> необходимым ли образом религия связана с потусторонним существом, с Богом? Теми, кому эта связь представляется неразрывной и необходимой, коммунизм <…> религией признан не будет. Но стоит посмотреть на религию по- другому, например, как на систему окончательных мотиваций, наполняющих смыслом человеческую жизнь, как то, ради чего люди готовы приносить любые жертвы, — и тогда коммунизм окажется, пожалуй, наиболее оригинальной религией ХХ века”. А также в книге описывается и анализируется феномен необыкновенной притягательности самого образа коммунизма и Октябрьской революции для западных интеллектуалов — речь идет о Бертране Расселе, Вальтере Беньямине, Артуре Кестлере, Андре Жиде, Лионе Фейхтвангере, Бертольде Брехте и некоторых других.
Университет и город в России (начало ХХ века). Под редакцией Труде Мауэр и Александра Дмитриева. М., “Новое литературное обозрение”, 2009, 784 стр., 1000 экз.
Сборник работ шести историков из России, Эстонии и Германии, а по сути — коллективная монография, содержащая исследование “городского контекста эволюции университетов Российской империи предреволюционного периода”, — постановка проблемы в статьях Труде Мауэр “Университет и (его) город: новая перспектива для исследования истории российских университетов” и Александра Дмитриева “По ту сторону „университетского вопроса”: правительственная политика и социальная жизнь российской высшей школы (1900 — 1917 годы)”; о Петербургском университете — статья Евгения Ростовцева, о Московском — Дмитрия Цыганкова, Казанский университет представлен в статье Искандера Гилязова, Тартуский университет — в статье Сирье Тамула; завершает книгу статья Труде Мауэр “Русский Юрьевский университет и немецкий Страсбургский университет; утраченные форпосты”.
Составитель Сергей Костырко
Периодика
Михаил Айзенберг. Вторая проза. — “
“Внутри стихотворения постоянно идет звуковая волна (не путать с мелодией), и весь словесный массив с его словарными значениями и синтаксическими связями переходит в другое — волновое — состояние. <...> Волновая природа поэтической речи объясняет, почему настоящие стихи не приедаются (скорее наоборот). Мы не считываем повторно знакомую информацию, а нас еще раз подхватывает и несет волна”.
“Но ведь есть стихи, чье волновое происхождение совершенно неощутимо, зато на виду родовая связь с новеллой или эссе. <...> „Тексты” существуют как семантическая (а не ритмическая) последовательность, но при этом постоянно конфликтуют с тем движением, что навязывает фабула.
