— Да положите вы пистолет, а то еще выстрелите…
— Кто тебя научил этим штучкам?
— Один калмыцкий лама.
— Что они могут знать, эти вонючие пастухи?!
— Да, выходит, кое-что могут... Успокойтесь, успокойтесь… Я дам себя задержать… Уф! Устал…
Темный силуэт Богданова прорисовывается на потолке; как он там держится — неясно. Как геккон, что ли? Потом он отлепляется от потолка и, шлепнувшись на стул, оказывается в той же позе, в которой сидел во время допроса…
Вбегает дежурный.
— Момент, проводишь гада в камеру…
Лейтенант, зло глядя на лицо, на руки Богданова, произносит:
— Не шути с этими цепочками, понял? Иначе я прикую тебя ими к стенке, стоя, дня на три. И это будет очень неудобно… Очень… И статью тебе пришью: «Сопротивление властям». Как надгробную плиту всю жизнь за собой таскать ее будешь…
— Вы же прекрасно знаете, что я уйду от вас, когда захочу, лейтенант…
— Еще слово — и ты пожалеешь…
Когда Богданова уводят, лейтенант утирает рукавом рубахи потное лицо.
— Вот сука, тварь какая… Все мбозги заговнил…
sub XIII /sub
Самосделка. Большая, неряшливо рассыпавшаяся по волжскому берегу деревня. Неподалеку от воды — сарай вроде гаража. Две железные дверцы открыты, и там, внутри видна лодка.
— Цела, — говорит Федька, любовно похлопывая рукой по корпусу лодки — прогонистой, метров семь- восемь длиной. — Цела, голубушка.
— А я ее, как ты на козлы-т поставил, так и не трогал, — говорит тут же случившийся мужичок, хозяин гаража — немного вертлявый, все щупающий себя за подбородок тип с бледно-голубыми глазками и почему-то, несмотря на теплую погоду, в камуфляжном ХБ и такой же кепке.
— А мотор?
— А мотор — что? Тоже здесь. Я — ни-ни. Лежит, как был положен.
— Перебрать бы надо, — говорит Федька без особого энтузиазма. — Или так оставить?
— Солидолом его тогда обмазали, так он и лежит. Чё с ним сделается?
— Да?
— И спробовать можно. Масло, бензин зальем, послушаем, как он ходит.
— И то, — говорит Федька. — А чё ты губу закусил, старый черт?
— А я б на твоем месте все ж перебрал бы… Черт иё знает, а ты понадеялся, плюнул — а случись что — пфук!
— Ладно, пфук! Пособи-ка!
