/sub
Некоторое время молча сидят: Федька — крепко держа рукоятку газа, Саша — посреди лодки, спиной к ветру. А мимо деревеньки летят, ивы, стога, луга. Родина летит. И хорошо отчего-то.
— Эх, Саня, рассказать бы тебе, как бывало… Как почуешь этот ветер в лицо, сразу стакан хлопнешь — а дальше — мама не горюй! Беспечно жили, брат…
Саше нечего ответить — он молчит.
Но Федька еще не исчерпал восторга:
— Мотор — вишь, какой у меня? Не смотри, что старый. «Ямаха», сорок лошадей… Годная вещь… От тока порулить не проси — этот нас враз перекувырнет. Норовист! Бывало, от ментов уходили — без вопроса. Те на «вихряйках» раздолбанных — а тут сам понимаешь… Зверь! Как на паровозе их объезжали, да с полным ящиком икры, вон, на котором ты сидишь, понял?..
Саша молчит, не знает, что отвечать.
— Ты что все молчишь-то? — раздраженно спрашивает Федька. — Днем ушел — прока никакого, щас молчит — тоже, товарищ!
— Я той жизни не знал, ничем не могу за тебя порадоваться… — произносит Саша.
Федька, по лицу видно, хотел обидеться, да передумал:
— А может, и молчи. Наше дело тихое. Сейчас на раскаты выйдем — ни зву-ка. Ни курить — ни-ни. Сетку будем ставить — уключина чтоб не скрипнула…
Лодка идет уж не между островов, а среди тростников, по большим просторам воды идет. И внезапно в гуще тростника остро тянет какая-то птица, и Саша, сложив по-своему руки, вдруг так же громко отвечает ей.
— Ты что? — вполголоса уже, тихо, набрасывается на него Федька. — Одурел совсем?
— Так ведь зовет…
— И что говорит? — без иронии, но как-то недоверчиво спрашивает Федька.
— Говорит: «Полнится горло восходящей луною…»
— Так прямо и говорит?
— Ну да. Примерно так…
— А ты что отвечаешь?
— Ну, соглашаюсь… Луна-то какая…
— Это вы, значит, о луне поговорили?
— Так примерно.
— Слушай, — придвигается к нему Федька, — а ты — не того?
— «Того», «не того», — как-то сухо отрезает Саша. — Сто раз спрашивали. А вот ты — «того»?
Этот вопрос Федька пропускает без внимания.
— А чё они говорят? — с хитрым любопытством спрашивает Федька. — Могут они, как собаки, людям служить? Предупредить там… А?
Саша молчит.
— Ну, что молчишь?
— Не будут они вам служить. Птицы — не собаки. Они говорят как поэты. Раньше поэты разговаривали с птицами… Теперь и поэты не могут…
