прибегая ни к ножу, ни к удавке… приносит его в жертву. При этом он, во-первых, сам становится единственным автором романа, во-вторых, оказывается в самой настоящей Оптиной пустыни, то есть у последнего мистического рубежа.
Итак, жертвенным агнцем оказывается другой Лев, наш современник, корыстолюбец и детерминист, отрицавший свободу воли и единство человеческой личности так яростно, что даже пытался пересказывать затерявшемуся в начале прошлого столетия графу Т. последние достижения современного «мозговедения».
Характерно, что и в этом случае Пелевин не забывает посягнуть на ограждения между литературой и реальным миром: в выходных данных книги Ариэль Брахман значится как литературный редактор, причем его имя — в траурной рамке. Перед читателем возникает поразительная по своей интеллектуальной красоте смысловая конструкция.
Мысль Пелевина уверенно вышла на новый виток. Проблематизируя каждый из путей спасения, предлагаемых традиционными конфессиями, Пелевин создает особую площадку для их исследования, расположенную на территории собственно литературы.
Василий КОСТЫРКО
[1] Д е к а р т Р е н е. Метафизические размышления. — В кн.: Декарт Р. Избранные произведения. М., 1950, стр. 340.
[2] Фридман И. Н. Щит Персея и Зеркало Диониса. — В кн.: «Вячеслав Иванов. Архивные материалы и исследования». М., 1999, стр. 253, 258, 280.
В и к т о р П е л е в и н. Т. М., «Эксмо», 2009, 384 стр.
Самоопределение
В предисловии к роману Пелевина «Чапаев и Пустота» сказано: «Специалисты по литературе, вероятно, увидят в нашем повествовании всего лишь очередной продукт модного в последние годы критического солипсизма». Подпись под предисловием: «Урган Джамбон Тулку VII, Председатель Буддийского Фронта Полного и Окончательного освобождения (ПОО (б))» [3] .
Поверим уважаемому Председателю и попробуем разобраться, что же такое «критический солипсизм», поскольку есть серьезное подозрение, что продуктом (а также глубоким анализом) именно этого метода является роман о графе Т. Но для этого совершим довольно далекий экскурс в теорию исследования.
Открытые и замкнутые системы
С точки зрения науки или философии можно выделить два типа систем, возникающих при исследовании объекта.
Тип 1 . Система, которая не включает наблюдателя. Причем влияние на нее самого наблюдателя пренебрежимо мало. Она существует как бы сама по себе, а наблюдатель только получает о ней информацию.
Такие системы характерны для позитивистской науки. Наблюдатель (субъект) в данном случае выступает как некоторый универсальный измеритель: он анализирует объект, при этом объект никак на него не влияет. Более того, такое влияние должно быть последовательно исключено. Позитивистский эксперимент, таким образом, добивается строгой объективности измерения.
Галилей бросает свинцовые шары с Пизанской башни. Он исследует процессы свободного падения тел. Шары (слава богу) падают на землю, а не на голову исследователя. Он устраняет себя из системы и потому делает вывод, что падение шаров будет подчиняться одним и тем же законам, кто бы и когда бы их ни бросал.
