Нарком приказал затормозить.
Шофер грузовика подбежал к переднему окну и сказал своему собрату:
— Друг, выручи… Дай полведра бензину… У меня — кончился, не могу до гаража доехать…
Сидящий рядом с водителем Ворошилов произнес:
— А что же ты раньше думал?
В машине было темно, и шофер грузовика не мог разглядеть вопрошавшего.
А потому ответ был такой:
— Вот тебя, трам-тарарам, туда-сюда, не спросил: чего я раньше
думал…
Тут Ворошилов закрыл лицо руками и стал беззвучно смеяться, не
желая себя выдать.
Бензина бедолаге налили, но он так и не понял, какую персону обложил матом…
Году эдак в сорок третьем Ардов в качестве корреспондента армейской газеты присутствовал на “слете бойцов-отличников”. Самым главным там был “член Военного совета фронта” Лазарь Моисеевич Каганович.
Ему задавали вопросы и чаще всего такой:
— Когда откроется второй фронт?
Вот что отвечал Каганович:
— Открытие второго фронта зависит от одного человека — от Черчилля. Если бы он был членом нашей партии, мы с товарищем Сталиным вызвали бы его в Кремль и сказали: “Или открывай второй фронт, или клади партбилет на стол!” А так что мы с ним можем сделать?
В 1976 году умер знаменитый советский маршал А. А. Гречко.
А в те времена, как помним, с продовольствием было туговато, в частности невозможно было купить гречневую крупу. И вот после смерти маршала я говорил своим друзьям:
— Я могу предложить замечательную эпитафию для этого покойника. На его могиле следует начертать: “Ну вот — Гречки уже совсем нету”.
В конце семьдесят шестого года произошло примечательное событие. Узника, диссидента Владимира Константиновича Буковского, обменяли на чилийского коммуниста Луиса Корвалана. Разумеется, в советской печати об этой сделке не сообщалось, но западное радио уделило ей много внимания. Мне запомнилась одна деталь. Обмен происходил на аэродроме в Цюрихе, и как только Буковский оказался на свободе, ему устроили пресс-конференцию. Один из вопросов был такой:
— Сегодня — день рождения Леонида Ильича Брежнева. Что бы вы хотели ему пожелать?
Владимир Константинович ответил не задумываясь:
— Чтобы его обменяли на Пиночета.
Зимой 1976 года я в очередной раз побывал в Питере и посетил Смоленское кладбище, чтобы
