— Не такие уж они симпатяги, сэр, — возразил ему служащий, занимавшийся по другую сторону перил уборкой. — Они несговорчивые, упрямые, себе на уме.
— А с виду не скажешь.
— Да, сэр, бывают и просто злые. Но очень выносливые. Уже три года как мы маленькими партиями поселяем их в пустыне. Наши эксперты говорят, что они отлично там приживаются.
— Значит кто-нибудь из них может забрести и в наш городок?
— А где он? — спросил служащий и, услышав, ответил: — Вряд ли, сэр, они очень независимые животные. Даже здесь, в вольере, некоторые из них стремятся обозначить свою территорию и могут лягнуть или укусить соседа.
Потом они отметили свои награды в тамошнем ресторане и, не спеша направляясь к выходу, увидели грустного мальчика лет десяти. Обратили внимание, потому что у ног ребенка стояла большая куполообразная клетка с крупной серой совой внутри.
— Принес своего друга, чтобы он посмотрел на собратьев, а? — поинтересовался Терье.
— Нет, сэр, — устало ответил мальчик, — хотел сдать этого филина в зоопарк, но его не берут.
— Так это филин?
— Очень хороший филин, сэр.
— А почему не берут? — спросил Гамильтон.
— Они сказали мне, что я должен выпустить его там, где нашел.
— Почему бы тебе так и не сделать?
Мальчик мотнул головой:
— Он поселился в деревьях напротив нашего дома. Ночью так громко ухает, что раздражает отца. Отец говорит, из-за него он не может спать, и если филин не уберется, пристрелит его. Я знаю, что он его пристрелит.
— Так выпусти его в другом месте.
— Он обязательно прилетит на прежнее, они отлично ориентируются, сэр. Я, ведь, прикормил его, чтобы поймать.
Гамильтон сочувственно кивнул мальчугану и они с сержантом двинулись дальше, но услышали за собой голос Терье:
— А сколько ты за этого филина хочешь?
— Ничего. Я отдам его вместе с клеткой.
— Даром?
— Если вы будете хорошо за ним ухаживать, сэр. Я могу его вам доверить?
— Можешь, — повернувшись в их сторону, ответил за Дика Фолби. — Можешь доверить ему пауков и сороконожек. Если даром, то он возьмет.
— У меня нет сороконожек, сэр, — вполне серьезно ответил мальчик.
— Какая жалость!
К их удивлению Терье, не раздумывая, взял клетку.
— А чем мне его кормить?
— Мясными обрезками, он их обожает.
— Так, — обращаясь к лейтенанту прокомментировал Фолби, — будем радоваться, что этот парень не обнаружил в своей канализации аллигатора.
Уже на следующее утро Гамильтон заметил, что Терье отирается около его кабинета и, вроде бы, хочет что-то сказать.
— В чем дело, Дик?
— Такая история, господин лейтенант…
— У нас по сводкам ничего не случилось.
— Это по поводу филина.
— Что с ним?
— Он так раскричался ночью, что соседи по дому хотели звонить в полицию.
— То есть к нам сюда? Жаловаться на тебя и твоего филина?
— Так, сэр.
— Ну и выпусти его на волю, до столицы Штата он отсюда не долетит.
— Я его уже прикормил, сэр. Видели бы вы сколько он слопал. Если выпущу, он назад вернется. Он же себе не враг.
— Дик, что ты хочешь?
— Сэр, я подумал, дом на Ли 16, тот самый, сейчас потерял владельца. Поговорите в мэрии, и если наше управление выступит поручителем, я бы взял в банке кредит и отремонтировал дом.
— Хм, хочешь там поселиться? Вместе с филином?… Хорошо, Дик, я поговорю, думаю, мне нетрудно будет это уладить.
— Спасибо, сэр. Еще я хотел доложить, что с нашего участка автострады сегодня утром в пустыню проехал джип. Мы задержали его для проверки.
— Что ему там нужно?
— Хозяин джипа — эксперт из того самого зоопарка. Он регулярно обследует местную фауну, в особенности следит за пони, которых они выпустили в пустыню.
— У него оформлено соответствующее направление?
— Да, документы в порядке. Обычно он проводит в пустыне несколько дней. Я предупредил насчет двух сбежавших преступников.
— Правильно. У него есть с собой оружие?
— Карабин, сэр.
Джип на небольшой скорости уже с полчаса двигался по пустыне, и его хозяин, расслабившись, покуривал за рулем сигару.
«Хорошо, что он сразу сунул в нос полицейским свои документы. Надо было опередить, прежде чем в их головы придет мысль осмотреть машину. Тогда трудно было бы объяснить, зачем он взял с собой на три дня такое огромное количество провианта.» Он уже десятки раз продумывал свой план, но все равно продолжал делать это снова и снова. «Зиму они отсидятся здесь, и если не станут днем высовываться из пещеры, их невозможно будет обнаружить. Запасов провизии, с учетом того, что он доставит сейчас, вполне достаточно. А через четыре месяца он вывезет их на дне джипа. К тому времени местные полицейские уже привыкнут к нему. Потом ребята сами позаботятся о себе. И хорошо расплатятся с ним, раз сумели припрятать перед арестом два килограмма героина… И никому не придет в голову, что один из них его родной племянник, потому что сестра приняла фамилию мужа и связать ее прежнюю девичью, и такую распространенную в Америке — „Джонсон“, с каким-то экспертом из зоопарка практически невозможно.»
Джип прошел еще около мили и начал двигаться вдоль неровной известковой гряды высотой в тридцать-сорок футов. Человек уже увидел тот самый кустарник у подножия известкового выступа, за которым скрывалась дыра в пещеру, в получеловеческий рост, невидимая за колючими ветками.
— Хорошо, что мы с тобой вып-пили по двойной п-порции виски.
— Хорошо!
— Это я к т-тому, что пиво нужно всегда закреплять…. п-понимаешь меня? Виски или бренди в конце, э-то обязательно.
— А мы так и сделали.
— Мы всегда п-правильно делаем… Постой, те-бе же сюда, в переулок.
— И-и! Мой переулок!
— Значит иди п-прямиком к своей любимой змее.
— Она, слава богу, уехала, к матери, а твоя тебя дома ждет. Небось, будет шипеть?
— П-пусть…
Две фигуры на безлюдной окраинной улице обнялись, похлопали друг друга по спинам, и одна направилась неровными шагами в переулок, а другая последовала вдоль улицы дальше…
На секунду ее внимание привлек негорящий в сумерках фонарный столб.
