— Позвольте и от себя лично выразить глубокое сочувствие вашему горю, — добавил он.
— Спасибо, — ответила женщина с такой неожиданно благодарной интонацией, что Гек почувствовал неловкость за свою формальную фразу.
Умные серые глаза… очень умные, и что-то женственное во всей ее некрасивости все-таки есть… и одновременно жалкое.
По-разному складываются отношения близких людей, для всех трагична и горька потеря, но и здесь тоже есть край. Гек ясно почувствовал — эта женщина задавлена горем. «Жизнь длиннее, чем надежда, и короче, чем любовь», — сказал один поэт. А иногда жизнь короче, чем горе, можно добавить. Похоже, тут этот самый случай. Трудно видеть такого человека и не уметь ему помочь.
— Хорошо, что у вас двое детей, — неожиданно для себя выпалил Гек.
— Да, — ответила женщина.
— Сколько им?
— Пять и три с половиной.
Она поняла наивную попытку помочь ей на что-то опереться и благодарно в ответ кивнула. Нужно было переключать разговор.
— Элла, я прочел ваше заявление, и от того, насколько правильно я вас пойму, зависят первые, может быть, самые важные шаги следствия. Поэтому постарайтесь точно ответить на мои вопросы. Вы и сейчас считаете несчастный случай маловероятным событием?
— Я считаю его невероятным событием. — В ее ясных серых глазах не было и тени психической аффектации.
— Не допускаете, что, несмотря на аккуратность и пунктуальность, ваш муж мог ошибиться, находясь, ну скажем, в состоянии рабочего переутомления?
— Не допускаю, он никогда не позволял себе доходить до переутомления. Что может сделать уставший человек? Артур прекрасно организовывал свой труд. И дело не только в этом. Понимаете, есть вещи, которые присущи внутренней формации людей, четкость и аккуратность бывают врожденными.
— За время пребывания в космосе он отправлял вам какие-нибудь сообщения?
— Два раза с транзитными космолетами.
— Там было что-нибудь настораживающее?
— Не было.
— И тем не менее вы исключаете несчастный случай?
— Совершенно исключаю.
Наступила пауза.
— Видимо, через несколько дней я отправлюсь туда, — сказал Гек, — если в ближайшие дни захотите поговорить со мной, я к вашим услугам.
— Спасибо, — ответила она.
Чувства обманчивы, нельзя им безотчетно доверяться, но и игнорировать их тоже нельзя. Многолетний опыт Гека убедил его в том, что сухая рассудочность в делах человеческих так же опасна, как и бесконтрольная эмоциональность. И кто в конце концов знает, из какой работы мозга складываются те ощущения и предчувствия, которые так нередко выводят людей на правильный путь?
Фактов не прибавилось, но в ощущениях Гека, там, где недавно царили пустота и досада, появился маленький островок. Очень маленький. Он и сейчас считал, что на девяносто девять процентов гибель Шацкого — трагическое недоразумение… на девяносто девять…
Из окна его кабинета с высоты десятого этажа была хорошо видна широкая кленовая аллея. Осень уже тронула листья, добавив им желтые и красные тона. Было тихо, как бывает только в ясные, еще не очень холодные осенние дни.
Ну что же, в конце концов, месяц в космолете и столько же обратно для того, чтобы доказать, что в обществе высокого разума не совершилось зло, совсем небольшая потеря. К тому же любопытно взглянуть на эту новую цивилизацию, хоть ненадолго окунуться в прежнюю свою профессию, узнать людей, которые там работают, чью порядочность, кстати сказать, он очистит от подозрений.
А предварительное знакомство с ними нужно начать уже сейчас — вот она, справка Кадрового управления космического центра.
Под первым номером, как и следовало ожидать, значился начальник группы «Содействия», он же начальник станции, Евгений Борг.
«Возраст — сорок восемь лет… До этого работал начальником аналогичной группы… Добросовестный специалист, замечаний не имел…». Ничего примечательного, как и в облике — лысоватый невзрачный мужчина с маленькими бесцветными глазками.
Дальше шел Тин Гардман. На голограмме Гек увидел молодого парня, светло-рыжего, с пышной шевелюрой. Физиономия некрасивая, черты лица мясистые и, мягко говоря, неправильные, но ничего отталкивающего. На коккер-спаниеля похож. «Возраст — двадцать четыре года, закончил университет… это начало его трудовой деятельности».
Ну, не слишком престижная работа для специалиста такой квалификации. По сути дела рядовому сотруднику группы «Содействия» не требуется никакого университетского образования. Так, кто там дальше?
Ох, ты! На Гека смотрела шустрая блондиночка с большими серо-голубыми глазами. Симпатичная мордашка, но простоватая немного, непородистая. «Рита Штарк. Двадцать два года. После школы закончила курсы техников внеземных станций. Затем три года была младшим техническим сотрудником Космоцентра».
«Макс Гринев. Двадцать восемь лет, инженер, специалист по тепло-энергетическим системам звездолетов».
«Интересно», — подумал Гек, — «как этого туда занесло? Сидеть бы ему на Земле в каком-нибудь проектном институте».
Лицо приятное, пожалуй, даже интересное. Брюнет, короткая стрижка подчеркивает высокий лоб, карие бархатные глаза, умные, с насмешливым оттенком. Красивый удлиненный овал лица… выразительный малый.
«До этого работал в экспедициях по обнаружению новых планет. Последняя экспедиция на Кси-15, имеет благодарность Космоцентра за проявленное мужество».
Кси-15… год назад это событие несколько дней держало в напряженном внимании все человечество. Гек помнил эту историю в деталях.
Геологи дали ошибочное заключение о состоянии этой Кси. Халтура или случайность тому причиной — выясняется до сих пор. Планета находилась в стадии начинавшегося тектонического катаклизма, а несколько сотен колонистов, ничего не ведая, жили и трудились там на волоске от смерти. Когда хватились, было поздно — катастрофа стремительно надвигалась. Несколько космолетов в том регионе сместились с курсов и бросились на помощь. Один из них успел вовремя. Не для всех, впрочем. О посадке звездолета-гиганта на планету в чисто техническом смысле не было речи. Эвакуацию проводили малыми шлюпами, рассчитанными на два десятка человек. А катастрофа разгоралась — землетрясение, шквальные ураганы — каждая посадка за новой партией была смертельно опасной для самих спасателей. Судя по всему этот Гринев принимал участие в спасательных полетах.
Тем более непонятно, почему он сейчас работает рядовым членом группы «Содействия». Ну ладно, это можно будет выяснить на месте.
А вот и сам Шацкий.
«Тридцать четыре года… Светлые, чуть желтоватые волосы, голубые глубоко сидящие глаза, нос тонкий прямой, лицо заметно суживается книзу. Видимо, среднего роста, тонкокостный. Что-то от праведника-аскета в нем есть…».
Гек долго всматривался в голограмму и так и не понял, какое впечатление производит на него это лицо — приятное или нет. Однако что-то незаурядное в облике этого человека бесспорно ощущалось.
Очень конкретная биография многообещающего ученого, уже весьма авторитетного в своей среде.
Последней значилась лаборантка Шацкого Ольга Валюженич.
