куски тел.
Та самая гадина продолжала висеть, вцепившись членистыми ногами в рельефные выступы высоченной рубки, и гневно ковыряла клешнями неприступную для нее бронированную поверхность.
Остальные четыре, заинтересовавшись новым объектом, поспешно приблизились к борту.
Это порадовало! Будто нарочно выставляют себя под расстрел.
Капитан скомандовал «малый ход» и, окончательно сблизившись, прорычал в усилитель:
— Огонь!
Шестьдесят стволов, застучав длинными тук-тук-тук, сразу наполнили воздух оглушающим звуком и килограммы свинца полетели по огромным мишеням.
Капитан, морщась от напряжения в перепонках, попробовал оценить результаты.
Дьявольщина! Чудовища как стояли, так и стоят. Только крайнее из них осело на один бок. Он понял: пули случайно здесь угодили в членистые соединения. Но понял внезапно другое — он ошибся, допустив такое сближение! И с чувством упущенного, прокричал:
— Полный ход, право руля!
Одна из гадин уже, напружиниваясь, присела…
Удар пришелся на середину борта!
Его тяжелая сила дошла даже до мостика, и лишь затем стало ясно, что происходит.
Но почти вместе, случилось что-то еще. Винт корабля, словно ткнувшись о твердое, остановился на полсекунды и вновь заработал — миг отметился в сознании капитана.
Краб чуть не долетел и повис, со взмытыми вверх фантастическими клешнями, забросив две пары огромных членистых ног через борт. Отпрянувшие в том месте матросы на секунду остановили стрельбу. Дальше все произошло с молниеносной быстротой: одним рывком чудовище перекинулось, заполнив собою палубу, а обе клешни-убийцы ринулись за добычей. Две схваченные жертвы взмыли вверх, достигнув высоты мостика, и изо рта у ближнего, почти передавленного пополам человека, в грудь и лицо капитана широкой струей полетела кровь.
От резкого движения назад он врезался спиной в противоположный канатный поручень и развернулся в сторону кормы. О, Боже!..
Черной стрелой в голове пронеслось: «Но люди там, на палубе, этого не видят!».
Второй гигант занимал своим мокрым, блестящим от воды телом половину кормы.
Тварь вздернула толстенные, как дерево, передние фаланги. На одной клешни не было. Обрубок лохматился мясным беловатым цветом. Похоже, гад даже не подозревал об этом.
Сейчас он окажется на другой стороне и нападет людям в спины!
Не видя, торчат ли еще клешни перед мостиком или нет, капитан бросился и закричал, показывая в сторону, где сейчас появится новый враг!
Они не видели. Первый гигант во всю орудовал, и никто не заметил, что уже появился второй.
Тридцать человек оказались с обеих сторон зажатыми, но поняли это, когда их уже стало меньше.
Другая половина команды стреляла сзади в панцирь чудовищу, и два смельчака делали это почти в упор.
От их сфокусированных очередей покров получил бреши, из которых веером полетела белая мясистая гадость…
Примитивная тварь, не реагируя, продолжала работу.
Капитан даже не подумал, а почувствовал, что лучше бы сейчас оказаться там, чтоб драться и погибнуть, но только не оставаться зрителем.
Несколько человек из сократившейся группы выбросилось за борт, но трое или четверо продолжали метаться на небольшом совсем пятачке между двумя огромными тушами.
А со стороны оставшихся выстрелы затихли и вдруг совсем смолкли… Никто не рассчитывал на длительное ведение огня, и, расстреляв по два рожка, люди не знали, что делать.
Кто-то из офицеров приказывал спуститься за боезапасом. Но капитан кинулся с открытого мостика в рубку и прокричал в палубный усилитель:
— Всем срочно задраиться! Не выходить из внутренних помещений до специальной команды!
Он повторил еще дважды, потом, схватив автомат штурвального, снова выскочил из рубки на открытый мостик.
— Задраить выход за мной!
— Но, сэр…
— Выполняйте!
Да, он не может сейчас сидеть взаперти и не знать, что делается на эсминце. Другие имеют на это право. Он — нет! И если клешня влезет в рубку, корабль останется без всякого управления.
— Задраить! — еще раз приказал он и посмотрел вниз.
Там люди уже выполнили команду. Правая часть палубы была пуста. Левая… он сразу отвел глаза.
А оба гиганта сместились совсем к корме. Должно быть, тупые твари столкнулись друг с другом и ближний оттеснил дальнего.
…………………………………………………………………………
Но, похоже, разобрались.
И вот, двинулись по другой стороне. Впереди уже тот, винтом подрезанный.
Это легче.
Куда именно бить, он теперь знает. Эх, догадаться бы раньше! А стрелять в морских офицерских училищах неплохо учат.
Капитан перевесился через канат и помахал свободной рукой:
— Я здесь, с-сукины дети!
Первое чудовище, будто поняв, привстало. Второе, стукнувшись сзади, принялось подталкивать собрата.
Капитан помахал еще раз.
Там, в панцирных с козыречками щелях, прятались глаза. Неплохо бы и по ним попробовать. «Нет, — решил он, — всего два рожка. Можно только зря израсходовать». И, пользуясь крошечной передышкой, бросил беглый взгляд на океан. Другие корабли уже совсем приблизились к авианосцу, а их эсминец на полном ходу проскочил общую линию. И хотя в рубке сами сообразили изменить курс на ближнего соседа, расстояние было еще велико.
Передний краб резко двинулся, хищно вздернув и клешню, и культяпу.
Капитан отвел предохранитель.
Тянуть нельзя. Если сволочь успеет приблизиться и вскинуться по вертикали, клешня окажется прямо над головой.
Он, пристреливаясь, сделал короткую пробную.
Неплохо! Влепил как раз в беловато-прозрачное сочленение под клешней.
Вторая, длиннее, ушла туда же, и он радостно вскрикнул, заметив несколько отлетевших ошметков. Но… тварь находилась уже совсем близко и, кажется, ничего не чувствовала.
Вдруг, резко ускорившись, чудовище оказалось прямо под ним и, взметнув клешню, кинулось вверх. Через секунду страшная конструкция взмыла над мостиком. Створы-пилы разъехались, готовясь разрезать его пополам… Капитан, не отпуская гашетку, бил в светлое сочленение…
Запаса, он знал, хватит на три секунды. Столько же жить?!
Ствол перестал вздрагивать и замолчал. Клешня все так же стояла над головой… За эти секунды она ничего не сделала. Не может?.. Ответом послужило медленное, но уже роковое движение.
Конец!
Он услышал хруст собственного тела. Значит, смерть опередила боль.
………………………………………………………………………………
Только… все еще автомат в руке. Он его видит. И не видит убийственных створок.
Тяжелое что-то свалилось на палубу, а у самых ног, за канатом два махровых толстых обрубка…
И безмозглая гадина дергает ими, полагая, что управляет потерянными клешнями.
