разбросанных от Южной Африки до Южной Канады. Сводные данные включают сведения о 12 520 скелетах из 65 областей, представлявших население, которое жило с 4500-х гг. до н. э. до начала XX в. Некоторые области были исключены из статистического исследования, а по некоторым скелетам невозможно было оценить возраст или не имелось костей для изучения травм.
Табл. 2.1 показывает оценку по инцидентам с насильственными повреждениями с нанесением травм головы или с травмами от оружия на выборке из 3431 коренных американцев. Расчеты сгруппированы по возрасту, месту и временному периоду, а также тому, относился ли найденный скелет к кочевой группе, деревне или городу (Steckel and Rose, 2006). Как ни странно, и наиболее низкие, и наиболее высокие показатели относятся к городским районам: это индейцы, проживавшие в доколумбовых городах, и чернокожие, проживавшие в городахХЕХв. Уровень насилия у доколумбовых охотников-собирателей был почти вдвое больше, чем у американцев европейского происхождения. Травматизм был ниже у деревенских племен в раннюю доколумбову эпоху и самым низким в доколумбовых городах (тем’не менее относительно низкая доля мужчин среди умерших показывает, что уровень травматизма может быть недооценен вследствие захоронения мужчин в других местах). Останки скелетов дают ясную картину: переход обществ охотников-собирателей к оседлым городским обществам сопровождался заметным снижением уровня насилия от рук человека.
ТАБЛИЦА 2.1. Вероятность насильственных травм
Ожидаемая вероятность, %РазмервыборкиГруппымужчин
Ожидаемая вероятность, %
Размер
выборки
Группы
мужчин
Доколумбова, охотники-собиратели13,3971547,13Доколумбова, города1832,7048,63Ранний период после Колумба, деревня9,4867344,43
Доколумбова,
охотники-собира
тели
13,39
715
47,13
Доколумбова,
города
183
2,70
48,63
Ранний период после Колумба, деревня
9,48
673
44,43
7,25496Европейские американцы, города
7,25
496
18,5349,90511Афроамериканцы, города
18,53
49,90
511
Афроамериканцы,
города
Источник: Western Hemisphere database (Steckel and Rose, 2002).
Глава 3 Естественное государство в действии: английское земельное право
Введение
Логика естественного государства заставляет нас обратить внимание на то, как господствующая коалиция манипулирует экономикой с целью создания стимулов для могущественных акторов, которые способны удержать их от использования насилия. Земля — это основной актив аграрных обществ. Доступ к ней, использование и способность извлекать из нее доход — это очень сильный инструмент для структурирования господствующей коалиции и ее отношения к экономике в целом. Как отмечается в работах де Сото (De Soto, 1989, 2000; Де Сото, 1995, 2001) и прочей литературе о развитии, установление четких и легко передаваемых прав собственности на землю по-прежнему остается серьезной проблемой для многих частей современного мира [93].
Если доступ к земле играет важную роль в уравновешивании интересов внутри господствующей коалиции, это просто не может не сказаться на определенности прав собственности на землю в развивающихся обществах. Четкие права собственности делают землю более ценным ресурсом, но одновременно снижают возможность использования земли в качестве инструмента структурирования отношений между элитами в естественных государствах. В результате у элит возникают конфликтующие интересы относительно того, каким образом сделать права собственности на землю более надежными. В хрупких естественных государствах гибкий механизм перераспределения собственности на землю и контроля над ней может служить инструментом выстраивания баланса интересов внутри коалиции, особенно это важно тогда, когда баланс власти сдвигается от одних важных акторов к другим. В базисных естественных государствах собственность на землю обычно стабилизируется, но продолжает находиться под прямым контролем со стороны государства. В зрелых естественных государствах собственность на землю может выйти из-под прямого контроля государства и даже, возможно, стать по-настоящему безличной.
Развитие английского земельного права издавна находилось в самом центре внимания английской политической истории, интересующейся становлением правовой системы и утверждением принципа верховенства права. Поместив институты, регулирующие права собственности, а также использование и передачу земли, в контекст структур управления, мы сможем отследить то, как Англия использовала контроль над землей для стабилизации своей господствующей коалиции. Кроме того, мы покажем, как со временем возникали все более сложные институты и организации, регулирующие земельные проблемы. Все это позволит нам проследить возникновение безличных прав элиты на землю, составляющих важный этап на пути становления принципа верховенства права. При этом мы понимаем, что земля — не единственный фактор, сыгравший важную роль в истории Англии, и мы не утверждаем, что земельное право объясняет все хитросплетения английского развития. Однако роль земли в английской феодальной системе, в которой политические отношения были увязаны с правом владения и распоряжения землей, делает ее средоточием английской политической истории.
Тезис о том, что надежные права собственности — это основа стабильного политического и конституционного развития, продолжавшегося в течение столетий от Нормандского завоевания 1066 года и вплоть до Славной революции 1688 года, представляет собой главную интуицию виговской истории. Виговская история интерпретирует английскую историю как естественное и неизбежное развитие конституционной структуры, которое привело к созданию ограниченного правления и в конечном счете открытого доступа. В своей классической книге «Вигов- ское видение истории» Герберт Баттерфилд
