-Наверное, это как приведения.
Мальчишки замолчали. Каждый думал о чем-то, о чем не хотел говорить вслух.
Вдруг Димка спросил:
-А кто твой дед?
-В смысле? – не понял Олег.
-Ну, почему он может предсказывать? Духов видит?
-Я не знаю, - просто ответил Олег и погрустнел.
Димка догадался, что его новый товарищ вспомнил родителей, и спросил:
-Ты про родителей подумал?
-Да, - также просто ответил Олег.
Опять оба замолчали, и через минуту Олег заговорил торопливо, словно боялся, что его перебьют:
-Дед всегда сказывал, ну, говорил, - поправился он, - что над моим отцом висит опасность. Когда мой папа устроился на последнюю работу, он очень хорошо зарабатывал, а дед ему не советовал там работать. Я письмо читал, которое отец написал деду еще давно. Отец писал, что дед был не прав, потому что новая работая хорошая, что много платят. Я думал об этом. Но смотри, мой отец много зарабатывал, поэтому он мог позволить себе путешествовать. Если бы он не устроился на ту работу, они бы были живы…
Олег остановился, грустно посмотрел на небо, на тучи, собиравшиеся на горизонте, и сказал:
-Наверное, дождь будет.
Димка ничего не ответил. Он внимательно смотрел на Олега, как будто ждал продолжения рассказа, и Олег продолжил:
-Я никого не видел на пруду до того момента, пока не увидел храм на острове. А после храма я увидел вдруг тёмные фигуры. Они ходят там, заходят в дома и, если теперь я слышу звуки, я вижу и фигуры, которые их издают. Я видел там женщину, которая нянчит ребенка, но ребенка нет, по крайней мере, его голоса я ни разу не слышал, а в руках у нее словно кучка тряпок. Она качает эти тряпки и стонет. Потом бросает их, потом вскрикивает, плачет и берет тряпки опять. Я видел ее много раз возле ивы. А потом Митрич рассказал, что у Захаровых сноха была. Пока ее муж ездил на заработки, она… ну, беременная стала и тайно родила ребенка, которого в пруду утопила. Его под той ивой нашли. А мать этого ребенка через время сама в том пруду утопилась. Может, это её я видел?
Олег посмотрел в глаза Димки, словно пытался угадать, как тот относится к рассказанному им. Дмитрий был абсолютно серьезен, и во взгляде его не было сомнений или недоверия, а лишь сильный интерес.
-Олег, а я тоже храм на острове видел, - вдруг признался Дмитрий, не отводя взгляда от товарища.
-Видел?! – обрадовался Олег.
Он обрадовался потому, что считал себя и деда не совсем обычными людьми. Но эта необычность была неприятна Олегу, так как, выделяясь среди сверстников, он отдалялся от них, отдалялся от потенциальных товарищей и по играм, и по шалостям, а быть одному Олегу не совсем нравилось. Он уже рассказывал нечто подобное приятелю из класса Прохорову Юрке, но тот при первой ссоре стал высмеивать Олега, обзывая вруном и придурком.
Вот и сейчас Олег, несмотря на свою радость, придирчиво спросил:
-А какой был храм?
Димка стал описывать, стараясь вспомнить подробности видения, а Олег слушал и все более удивлялся, ведь Димка все описывал правильно.
-Значит, ты точно видел! – сказал Олег, и в голосе его послышалось не сомнение, а твердая уверенность в словах Дмитрия.
-Видел, - подтвердил Димка, хотя его подтверждения никто и не требовал.
Из калитки незаметно вышел Борис Игоревич.
-Бабушка пироги испекла. Пойдемте? – позвал он ласковым голосом.
Мальчишки вздрогнули и повернули к нему головы. Карабаев смутился.
-Нет, спасибо. Я домой пойду.
Он встал, отряхнул траву с джинсов и уже собрался уходить, но Олег задержал Дмитрия за руку.
-Пойдем. Бабушка очень вкусные пироги печет.
-Пойдем, пойдем, - дружелюбно позвал и дед Борис. – И чайка горяченького попьем.
Димка не стал долго ломаться и пошел вслед за Борисом Игоревичем, оглядываясь и встречая одобрительный взгляд Олега.
Дом у Хомяковых был небольшой, но добротный. Снаружи его аккуратно выкрасили синей краской, но внутри он был еще более уютным и чистым. В углу висела полка, заставленная иконами. И Борис Игоревич, и Олег перекрестились, войдя в дом.
Дмитрий поздоровался с бабушкой Олега, и она приветливо улыбнулась ему:
-Здравствуй, здравствуй! Мойте руки.
Все по очереди вымыли руки у серебристого, металлического крана и вытерлись чистым вафельным полотенцем. Когда подошли к столу, Димка сел в уголок на скамейку, но Борис Игоревич и Олег, подойдя к столу, остановились и не стали садиться. Димка невольно тоже встал.
Дед Борис стал читать молитву вслух, а Олег, судя по двигающимся губам, повторял за дедом
