Кирилл криво усмехнулся:
-Они из дерьма конфетки лепили. Схему производства придумал папаша зэка.
-Как?
-Да. Он у него биохимик. Работал в НИИ.
-Это точно?
-Да. Среди их охранников есть наш человек. Мы его перекупили. Плюс, наши ребята всё выяснили.
-Схему достали? – глаза Коршунова загорелись алчным огнём.
Таблетки пользовались огромным спросом, и он надеялся получить «золотую жилу», не зависящую ни от кого. Он сам организует производство и будет продавать «удовольствие без ломки».
-Этот зэк сжёг все бумаги, но мы схему достали, хотя…
-Что?
-Пришлось выкрасть у отца зэка все записи, и в одной папке была информация об испытании этого МДФ.
-Ну и что?
-Наши очкарики – Славик и Олег сказали, этот наркотик даёт очень серьёзные последствия.
-Говорили, что от него нет ломки.
-Обычной ломки нет, но…
-Любой наркотик даёт серьёзные последствия, - скривился Коршунов. – Мы не цветами торгуем. От каждого наркотика умирают рано или поздно. А ты не повторяй за этими учёными очкариками глупости. Они наняты производством заниматься, а не строить прогнозы на будущее. Они составили список оборудования, нужного для производства?
-Да, но…
-Послушай, Кирилл! – громко крикнул Валерий и стукнул кулаком по столу так, что Кирилл подпрыгнул на месте. – Этот МДФ можно будет продавать не только наркоманам. От него по докладам тех же очкариков люди становятся смелыми и агрессивными, плюс, физические силы их многократно увеличиваются. Ты понимаешь?! Его можно продавать и террористам, а может, какое государство заинтересуется. Сечёшь? Сразу отхватить огромный куш и отвалить от дел! Поселиться на каком-нибудь острове и жить в своё удовольствие. Я уже спать спокойно разучился, - вдруг Коршунов резко замолчал, прервав своё внезапное откровение.
-Валерий Алексеевич, я ведь лишь докладываю то, что узнал. Если вы меня не выслушаете, потом сами будете недовольны.
Коршунов ненадолго задумался и сказал, откинувшись на спинку кресла:
-Ладно, говори.
-В общем, говорят, что те, кто принимает этот наркотик, заболевают.
-Кирилл, не нужно мне говорить про болезни наркоманов! – опять перебил его Коршунов.
-Но они становятся заразными! – все-таки договорил Кирилл.
-Как заразными?
-Да, наши уже узнавали. В деревне, где дача Чебышева, где делали наркотики, многие заболели!
Коршунов опешил. Заразный наркотик? Чушь какая-то! Он продолжал с удивлением слушать.
-МДФ вызывает возникновение новообразований, которые разъедают тело.
-А ты когда-нибудь видел старых наркоманов?
-Но эти новообразования появляются у тех, кто никогда не принимал наркотики, а лишь находился рядом с наркоманами. Вот в чём дело!
-Откуда это известно?
-И из записей отца зэка, и от купленного охранника, и от кое-кого из деревенских. Там много заболевших. Их врач сказал нашим очкарикам, что целыми семьями болеют.
-А как они на врача вышли?
-Я точно не знаю. Можно их сюда привезти.
Коршунов задумался. Он не сказал Кириллу, что сразу после того, как МДФ исчез с рынка наркотиков, к нему, как к главе наркосиндиката, уже обращались несколько раз с очень выгодными предложениями. Он не сказал Кириллу и того, что последний визит к врачу был неприятным и пугающим. Недуг Коршунова грозил ему возможной инвалидностью, и боли в спине, которые иногда было трудно терпеть, в конце концов, могли перейти в ограничение подвижности. Врач советовал пройти тщательное обследование и, в случае необходимости, сделать операцию, но Коршунов не привык кому-либо доверять и панически боялся вмешательства врачей в его организм.
Но не меньше вмешательства Коршунов боялся оказаться в инвалидном кресле. А если всё же это будет неизбежно, то только не здесь, не в Москве, где он очень много наследил. Сколько врагов было у Коршуна? На этот вопрос он сам не смог бы ответить. Раньше такой вопрос вызывал у Валерия ехидную ухмылку и только.
Ну, как, например, Олесю Латову назвать врагом? Скорее жертвой. Жертв много, а врагов… Так думал Коршунов раньше, а теперь с поразительной очевидностью осознал, что жертвы могут превратиться в безжалостных врагов, как и конкуренты, и единомышленники. Поэтому именно теперь он и задумывался о возможном бегстве из города, где его многие знали и ненавидели. Из города, из страны куда-нибудь
