- Юлий? Вы знаете, который сейчас час? – Потом до меня дошло: - Что случилось?
- Я на ногах с четырех утра, и продолжаю делать все, что в моих силах, но, боюсь, мне их не остановить.
- Не остановить? – попугаем повторила я. – О ком вы говорите?
Похоже, Морозов был взвинчен не на шутку:
- О Деревском и этом мерзавце, который смеет называть себя адвокатом, о ком же еще!
Я опустилась на краюшек кресла, полностью проснувшись. Ощущение, словно на меня вывернули ведро ледяной воды. Кровь застучала в ушах.
- Говорите, - отчеканила я.
- Ситуация такова: ночью был получен орден на обыск «Темной стороны» с изъятием всех документов. При необходимости вы будете арестованы. Можно подумать, что это акция устрашения, но так как они не предпринимали до этого никаких конкретных действий, то, полагаю, за этим стоит больше.
- Какого черта? – забормотала я, качая головой как китайский болванчик и не в силах остановиться. – Когда они получили ордер? Что, судья ночью подписал?
- Я не буду говорить по телефону об этом субъекте, но для ребят, если таковые прослушивают линию, скажу следующее: мальчики, пока вы в поте лица трудитесь – если это, конечно, можно назвать трудом, - этот баран, так называемый судья, всю ночь оттягивался в сауне, а заодно и черкнул ордер на обыск. Почему бы и нет? Ведь он бланки носит с собой и использует их по мере поступления в карман кругленькой суммы!
- Гадство, - выдохнула я, запуская пятерню в волосы. – Гадство!
- Здесь замешены не пешки, Маргарита. Деревский, в свою очередь, не настолько умен, чтобы организовать все это. Как я вам уже говорил, я склоняюсь к мысли, что кого-то весьма влиятельного очень интересуете либо лично вы, либо ваш бизнес.
Я вспомнила недавние угрозы Громова и зарычала:
- Фамилия «Громов» вам ни о чем не говорит?
- Не по телефону, Маргарита. Скажу лишь, что не исключено.
- А кто там еще был в сауне? – озлабливаясь, рявкнула я.
- Рита, не по телефону, - повторил Морозов. – Но мой вам совет: сейчас в офис за документами, а потом – держитесь подальше.
Морозов просто так ничего говорить бы не стал.
- Все поняла.
- Всего хорошего, Рита. Буду продолжать заниматься вашим делом. Не дайте себя запугать.
Пошли гудки. Я стиснула трубку в руке. Потом разжала пальцы, один за другим, и уставилась на появившиеся на черном матовом корпусе трещины. Хорошо, коматозность сделала меня чуток сильнее, и что с того? Ровно секунду я таращилась на трещинки, затем набрала номер Федора Гранина и выложила ему ситуацию в двух словах. Я боялась опоздать. Он сказал, что подъедет ко мне в кратчайшие сроки.
Я бросилась к шкафу, вытащила из его глубин вместительную сумку и побросала туда кое-что из вещей. В зеркале мелькнуло мое отражение, подсвеченное со спины густым желтым светом ночника. Я замерла и коснулась кончиками холодных пальцев щеки. Ни царапинки!
В спешке натянув джинсы, черный свитер под горло и куртку с капюшоном, я перекинула через плечо сумку, потом еще одну сумку, поменьше, кожаную, с документами и деньгами. Волосы я собрала в тугой пучок и накинула на голову капюшон. Я с горечью подумала о том, что мои папоротники теперь точно пожелтеют и осыплются. Кто будет за ними ухаживать? Все это походило на второсортный кошмар. Я закрыла дверь и бегом спустилась по лестнице; любой звук, в основном шорох сбиваемых ветром с крыши шапок снега, пропускал по позвонку жар и заставлял шею и спину покрываться мурашками.
Была настоящая метель. Из-за роящегося снега небо казалось низким, досягаемым, словно достаточно привстать на цыпочки, чтобы поковырять в нем пальцем. Опустив голову, я шла на стоянку, к стонущему под ветром клену, придерживая рукой обе сумки, снег скрипел под подошвами. Сумрак и непогода стояли истинно декабрьские. Я успела выкурить две сигареты, прежде чем на подъездную дорожку к дому свернуло авто Феди. Я глубоко затянулась, щелчком отшвырнула окурок в сугроб, поправила обе сумки и, пряча лицо от покусывающего снега, подбежала к нему. Плюхнулась на переднее сиденье. Сумки я поставила в ноги.
Гранин был во вчерашнем свитере и спортивных выдутых на коленках штанах, в которых он, по всей видимости, спал. Штанины торчали из мощных фирменных ботинок. Его прическа не поддавалась классификации. Что-то среднее между «совиным гнездом» и «взрывом на макаронной фабрике». Нет, его волосы, черт побери, определенно живут своей собственной жизнью.
- Все, как и просил: позвонила чуть что, - я невесело улыбнулась.
Гранин был вне себя: злой, обеспокоенный и толком не успевший проснуться.
- Дерьмо, - информативно кивнул он. Не голос, а скрежет жерновов.
- Именно так. Как думаешь, кто заказал представление? – спросила я, пристегивая ремень безопасности и глядя в лобовое стекло, на дорогу. Видимость была скверной, машину то и дело заносило, но Федор вел аккуратно, выдавив около восьмидесяти километров в час.
- Как кто? Сучка Громов, конечно.
- Мы не можем это доказать.
- Можно ворваться к нему домой, привязать к батарее и силой вытянуть признание.
Я успокаивающе коснулась его предплечья:
