подумала… Но всё-таки, я не понимаю. Что ты сейчас тут делаешь? В компании мёртвых людоедов?
— Пытаюсь собраться с мыслями, — печально отозвался Пустынник, — понимаешь, я не хотел их убивать. Но не мог иначе. Мне не оставили выбора.
— Ты скорбишь по убитой людоедке, которая обманом заманила тебя в ловушку и пыталась убить?! — не поверил ушам Макс.
— Ну почему обманом? — нервно хихикнула Рысь, — тут действительно было тепло, и был бы горячий обед…
— Не совсем так. Я скорблю о себе. Мне было неприятно убивать их и добивать раненных. Это было как раз то, чего я не хотел делать. Я не хотел так жить, но не смог вырваться. Куда бы я ни бежал — везде стены. Как бы я не старался — не найти выхода. Это лабиринт, в котором куда ни пойди — всё равно возвращаешься в отправную точку. Наше прошлое предопределяет наше будущее, и у меня больше нет сил бежать по замкнутому кругу.
— О чём ты? — удивился наёмник.
— Я же сказал, что ты не поймёшь. Оно и к лучшему. Давайте вернёмся к остальным. И ещё одно… я бы не хотел, чтобы кто-то узнал, зачем я сюда ходил.
Он плавно, но стремительно спрыгнул с подоконника и двинулся к лестничной клетке, чтобы выбраться наружу. Ольга хотела последовать за ним, но Макс удержал её за рукав:
— Послушай, там, в зале, ещё не меньше шести трупов. У тебя есть хоть одна идея, как твой Артурчик умудрился уработать в рукопашном бою одиннадцать людоедов?
— Здание выглядит прочным, — заключил Латышевский, — видимо, оно построено намного позже окружающих. И высокое, хотя всего три этажа, но будет повыше ближайших пятиэтажек.
— К тому же в стенах много широких стеклянных проёмов, сквозь которые мы можем загнать вездеход внутрь, — подсказал Слепнев, — эти стеклянные стены наверняка не несущие.
— Вначале разбейте проём, — посоветовал инженер, — если я проеду сквозь него, вам в кузов нападает куча стекла.
Вооружившись лопатой, ломом и топором, охранники разбили витрину и оббили осколки по краям, после чего вездеход проехал внутрь здания, в прошлом бывшего торговым центром.
Строение сохранило относительную целостность, только в нескольких местах обвалились подвесные потолки. Также сохранились незначительные следы деятельности сталкеров, которые бывали здесь неоднократно, вынеся немало ценностей, преимущественно бытовой техники, одежды, косметики и бытовой химии. На третьем этаже обнаружились две замёрзшие лужи крови и несколько стреляных гильз. Наверняка, конечно, ничего не скажешь о разыгравшейся здесь драме, но Макс заподозрил, что тут имело место столкновение невезучего сталкера с людоедами. Как бы там ни было, сталкеры уже давно не ходят в дальние рейды поодиночке.
Группа расположилась на втором этаже, в комнате с большим количеством мягкой мебели, большая часть которой оказалась во вполне хорошем состоянии, благодаря чехлам, покрывающим её.
— Тут столько добра, — заметил Валера, — странно даже. Обычно подобные места очень быстро обчищаются до нуля.
— Только при условии, что рядом есть посёлок, — объяснил Игорь, — ближайший посёлок отсюда километрах в двухстах. Раньше в этих местах жили люди, но поселения вымерли или были покинуты лет десять назад.
— Тогда что тут делали те, чья кровь этажом выше?
— Один, возможно, разведчик. Некоторые сталкеры-одиночки ходят в рейды, чтобы разведать богатые места и продать информацию большим организованным командам, у которых есть быки и сани для транспортировки. Отсюда можно было бы всего парой караванов вывезти огромные богатства.
— А другой?
— Людоед, скорее всего, — спокойно сказал Пустынник.
— Почему ты так думаешь? — насторожился Игорь.
— Потому что стрелял только один из тех, чью кровь мы видели — больше гильз нету. Значит, его убили врукопашную. Затем оставшиеся людоеды забрали тела сталкера и своего убитого — любой иной хищник растерзал бы добычу на месте.
— Логично, — согласился Ворон, — думаю, нам понадобится выставить хороший караул на ночь. Людоеды хорошо дерутся в ближнем бою?
— Безусловно, — кивнул Пустынник, — патроны у них бывают редко, да и те уходят на борьбу с волкарями.
Макс наблюдал за ним с холодной подозрительностью. Да, вполне логично, что каннибалы умеют сражаться в ближнем бою и имеют опыт борьбы с вооружённой добычей, он сам это проверил, на собственной шкуре. Но как тогда Пустынник умудрился убить их более десятка за один раз? Притом с учётом того, что у тех, чьи трупы навеки застыли в кинотеатре, было огнестрельное оружие — как минимум один пистолет, а их жертва оказалась не вооружена. Да кто он вообще такой, этот странный сталкер?
Конечно, Макс делал скидку на то, что Пустынник ходил в Москву сам, вероятно, уходя от погони, избегая неравных боёв или как-то справляясь с врагами один на один. Но одиннадцать сразу, голыми руками? Сам наёмник, встретившись всего с шестью, чудом остался жив, да и то, расстреляв целый рожок полностью, до последней железки, и почти опустошив обойму пистолета.
На костёр наломали несколько столов и стульев, варить кашу вызвалась Ольга.
— Ты ж только гляди, не кинь туда яда, — хихикнул Валера.
Слепнев неодобрительно покачал головой, а Пустынник флегматично ответил:
— Не бойся, я попробую еду первый.
Каша получилась хорошей, несмотря на преклонный возраст гречневой крупы, соблазнительный запах разогретой тушёнки распространился по всему этажу. Котелка, правда, оказалось недостаточно для того, чтобы насытить дюжину голодных путешественников, пришлось добавить галетами.
Из вездехода притащили спальные мешки и стали укладываться спать.
— Дежурим по трое, — распорядился Игорь, — первыми на вахте я, Сергей и Михаил. Дальше Влад, Петруха и Валера. И потом Витёк, Макс и Пустынник. По три часа.
Макс уже ожидал негативную реакцию сталкера — но Пустынник только зевнул и стал снимать ботинки. Он весьма предусмотрительно обзавёлся спальником очень большого размера, вложил в него второй, поменьше, и теперь ему и Ольге не страшен никакой холод — вдвоём в двойном спальном мешке замёрзнуть практически невозможно. Впрочем, осторожный Пустынник лёг с краю, со стороны «молний», и не стал застёгивать внешний замок. Винтовку свою он положил рядом, а пистолет — внутрь спального мешка. Чуть что — он расстегнёт замок и схватит оружие. Определённо, этот странный парень, которому приходилось обычно ночевать одному в его прямо-таки фантастических рейдах, знает толк в безопасных ночёвках.
Макс последовал его примеру, при этом взявшись левой рукой за язычок «молнии», к которому уже давно предусмотрительно привязал верёвочную петельку. Теперь, даже будучи сонным, он сможет выбраться из мешка очень быстро.
— Пустынник, — позвал Игорь, — как считаешь, что может обитать в подобных местах, помимо людоедов и волкарей?
— Вороны, но только пролётом. Ещё могут забрести стадо однорогов или пара алчущих. И отчаянные сталкеры. Однако на практике каннибалов тут давно уже быть не может — в этих краях нет людей лет десять как, когда вымерло последнее из приграничных поселений. Караваны тут тоже уже не ходят — некуда идти. Подозреваю, мы тут единственные люди на сотню километров.
«О да, какие к чёрту каннибалы, если ты сам же их и перебил», подумал про себя Макс.
— Предел перемещается на север, — внезапно сказал Слепнев, — вы знаете об этом?
— Это вы к чему клоните? — полюбопытствовал Петруха.
— К тому, что последствия, вызванные метеоритом и ядерной катастрофой, медленно идут на убыль. Мириады тонн пепла, гари, пыли пускай очень медленно, но оседают. И холода тоже идут на убыль. Это значит…
— Что для нас остаётся всё меньше и меньше места, — уловил мысль Влад, — и скоро мы будем
