обратно.
— Пусти, сволочь!
Она наотмашь ударила его прикладом, и охранник едва успел закрыться предплечьем правой руки.
— На голос! — во всю глотку заорал Макс, — Артур, на голос и в сторону!!
Рёв, вопль и стук падающего тела, ещё вопль и удар. Предсмертный хрип, переходящий в булькающий звук.
— Артур!!! — отчаянно крикнула Ольга, и во дворе воцарилась тишина.
Но только на миг. В дыму отчётливо проступила тень, и спустя секунду Пустынник появился перед ними, заляпанный кровью и с ножом в руке. С широкого лезвия щедро стекали алые капли.
— Не моя, — коротко успокоил он девушку, имея ввиду покрывавшую его кровь.
Ольга бросилась ему на шею, едва сдерживая слёзы, и Макс подумал, что не такая уж она и сука, возможно. Не конченная, по крайней мере.
— Это был последний? — ещё не веря в удачу, спросил Слепнев.
— Пока да.
— Уходить надо, потом нацелуетесь, — проворчал Латышевский.
Ольга пропустила его слова мимо ушей, а сталкер устало пожал плечами:
— Зачем? Поле боя за нами. К тому же там моя винтовка и пулемёт.
Он аккуратно отстранился и резким движением стряхнул с клинка кровь, затем спрятал оружие в ножны.
— Выходит, мы их уделали? — недоверчиво спросил Игорь, — их же точно было десятка два как минимум! Даже не верится, что у нас получилось… расскажем, когда вернемся — сочтут врунами…
Тем временем Ольга принялась расстёгивать на Пустыннике куртку.
— Снимай! — потребовала она, и сталкер молча повиновался, предварительно сняв разгрузку.
— Ну ты даёшь, — захихикал Валера, — прямо здесь?..
— Идиот, — Ольга зло сплюнула, — тебе одно на уме, кретин!
Она скомкала и бросила в сторону окровавленную куртку, затем стащила с Артура рубашку и оторвала несколько чистых лоскутов, достала из рюкзака флакончик со спиртом, намочила ткань и принялась протирать лицо, волосы, шею и руки сталкера, смывая кровь алчущих.
— Я цел, — сказал Пустынник.
— Я вижу… на всякий случай.
Ворон, к которому уже вернулось его обычное настроение, с иронией заметил:
— Надо сказать, в компании двоих парней, которые уделали в рукопашной алчущего, я начинаю чувствовать себя неполноценным. Вот и думаю, как бы счёт уравнять… Твари, я так понимаю, в дыму не видят?
— В оранжевом — не видят.
— Выходит, для них весь мир в красных тонах, — ухватился за мысль Сергей.
— Лучше давайте все подумаем, что дальше делать-то, — предложил Слепнев, всё ещё тяжело дыша, — мы растратили три пулемётные ленты и кучу гранат…
— У меня осталась одна, — сказал Макс, — кажется, она последняя. А с патронами что? Я расстрелял три рожка, и у меня ещё хватает…
— Да, но вы заметили, что по-настоящему эффективны только пулемёты? — задал риторический вопрос Латышевский, — потому что у меня рикошеты шли раз за разом. На каждые пять выстрелов — два- три рикошета.
— Всегда хотел проверить одну вещь…
С этими словами Макс сделал несколько шагов вперёд, прицелился с колена в ближайшую тушу и сделал точный выстрел. Пуля скользнула по шкуре, пропахав борозду и сорвав пару наростов.
— Ты мог бы у меня спросить, — сказал Пустынник, — и я бы тебе сказал, что от мертвых алчущих рикошетов нет.
— Мы это, кстати, тоже обнаружили ещё лет двадцать назад, — вставил Слепнев, — парадокс, не правда ли?
— Вот что странно, — поправил на носу очки Петруха, — неужели я один заметил, что алчущие ведут себя совсем не так, как последние восемьдесят лет? Они поумнели, собираются в большие стаи и охотятся группами, загоняя жертву в западню и ориентируясь по вспугнутым птицам… В то время как раньше их мозгов хватало только на незамедлительное нападение.
— Во всём этом нет ничего странного, — пожал плечами Пустынник, — они, как и все другие виды, приспосабливаются. Естественный отбор привел к тому, что выжили самые сильные и умные. Я ведь упоминал, что алчущим здесь не рай. Когда для выживания уже недостаточно быть сильнейшим — остаётся только умнеть. Всего девять лет назад или около того они и правда нападали незамедлительно, стоило им завидеть добычу. Я, когда обнаружил слежку, сразу предположил, что это поумневший алчущий, но и сам не ждал, что настолько.
— Похоже, они поумнели все и разом, — мрачно добавил Виктор, — как же так, ты учуял одного, а тут их сразу стая.
— Это всё птицы, — голос Пустынника прозвучал, как всегда, спокойно, — по кружащим над нами птицам новые алчущие узнают, где есть что-то съедобное. Так что наш преследователь, вспугивая птиц, привлёк внимание своих сородичей со всей округи.
Где-то вдалеке раздался зычный рев.
— А это ещё кто?!
— Понятия не имею. Возможно, какой-нибудь зверь, изменившийся так же, как волкари и вороны.
Пустынник, оглядываясь, вышел из-под арки и поднял с земли своё оружие, осмотрел и перезарядил. Затем заправил в пулемёт новую ленту.
— Думаю, надо двигаться дальше. Чем раньше покинем город, тем быстрее сделаем привал. В городе отдыхать небезопасно теперь, раз уж алчущие лазят по плющу и работают в команде…
— А раньше — не лазили? — уточнил Сергей.
— Не лазили. И не плавали.
— А теперь ещё и плавают?!
Сталкер пожал плечами:
— Вполне возможно. Зараженные при мутации теряют напрочь всё человеческое, включая навыки, и плавание в том числе. Но не удивлюсь, если окажется, что они снова научились. Не забывайте, у алчущего мозг хоть и мутировавший, но размеры и количество серого вещества, полагаю, осталось то же, что и у нас с вами. Проще говоря, их потенциал весьма велик.
— Ну, по крайней мере, ума обойти нас с тыла под аркой им не хватило, — ухмыльнулся Валера, — давайте уже наконец свалим отсюда.
Люди поднялись на ноги, кто сидел, отдыхая, проверили ещё раз оружие и продолжили свой путь на восток. Или, точнее, хотели продолжить.
Валера нетерпеливо двинулся чуть впереди всех, и в тот момент, когда он вышел из-под арки на улицу, ему на спину спрыгнул алчущий.
Наёмник захрипел, когда огромная туша припечатала его к земле, но хищник приставил ему к горлу изогнутый коготь и разорвал шею одним движением ещё до того, как Пустынник успел как следует прицелиться.
Как только хрип сменился бульканьем, по монстру ударили сразу из десятка стволов, но тот, словно пружина, подпрыгнул вверх и снова уцепился за плющ. Вдогонку ему полетел шквал свинца, однако без особого результата: алчущий проворно скрылся в окне третьего этажа.
— Ублюдок! Сволочь!! Тварь!!! — взвыл Игорь и бросился к Валере, доставая аптечку.
Ольга только покачала головой: ежу понятно, что ему уже не помочь.
— Сука, — в сердцах сплюнул Ворон, — вот же дрянь…
— Он ждал. Знал, что мы выйдем с этой стороны, — тихо сказал Латышевский.
Макс, держа под прицелом окна, крикнул:
