— Аккумулятор?
— Нет, наработки Легендарного Теслы! Беспроводная передача энергии!
— Н-да? Что-то не слышно и не видно ваших достижений.
— Глубокая секретность! Уже запущено производство нескольких удачных моделей! Идет серия — конвейер! Мы заготовим сотню миллионов, две сотни миллионов двигателей и тогда предъявим их миру. И положение США взлетит на недосягаемую высоту! Мы будем просто инопланетной цивилизацией над копошащимися внизу лузерами.
— Ну, так удачи вам, — сказал Кейн неряшливого вида собеседнику. И сунув тому в руку не допитую бутылку пива пошел со скалы, подальше от пронизывающего ветра, дувшего вдоль каньона.
……………………………..
В местном 'полевом' баре для сотрудников было полно народу. Но шумно не было, — стоял ровный гул приглушенных разговоров и потребления пива. К столику, за которым сидел Элдридж, подошел слегка пухловатый и слегка лысоватый, но довольно милый очкарик и, прокашлявшись, вежливо попросился за столик к Кейну. Тот соизволил. Очкарик присев за стол, и покрутив меж ладоней полную кружку, принялся говорить, несколько смущенно:
— Я заметил вас еще на смотровой площадке, — вы беседовали с Роном. Вам мой коллега слегка слукавил, там, на полигоне… о характере энергии…. и ее происхождении….и ее первооткрывателе, тоже, наверное…. — Осторожно оправдывался за молодого научного бомжа. Парень видно получил более полную информацию о Кейне, новом для многих здесь человеке.
— Многовато для определения: 'Слегка слукавил'.
— Джон Малкин, извините, — решил, наконец, представится собеседник.
— Кейн Элдридж, — Кэйн был взаимовежлив.
— Н-да… Вообще характеристики энергии не известны. Просто в районе приемника, вы его видели: матовый шар на конце мачты — повышается гравитационный фон, а преобразователь выдает электроэнергию… К тому же, как выяснено никакой прямой связи между излучателем и приемником не существует.
Мне кажется, мы просто берем энергию из какого-то другого измерения. Порой все машинки, я сам видел, ездили по полигону при выключенном излучателе. Порой энергия переставала преобразовываться — тогда включали излучатель, и энергия опять поступала, но через какой-то период, причем, всегда разный. Словом, совершенно не понятно, откуда мы берем энергию и куда излучаем. Причем, у меня с каждым днем крепнет догадка, что мы кого-то обкрадываем, и добром это не кончится.
— Да?! А вам не казалось, что вся эта энергия в принципе не индифицируется?
— Да…
— И может быть это продукт не Света, нашего, а — Того Света?
— Да, — кажется. И порой жуть охватывает…
А насчет автора… среди документов Теслы, напрямую не связанных с его открытием, однажды демонстрированным, были обнаружены подробные описания приемника и преобразователя, причём кусками и без всяких следов в черновиках…
— Это похоже на Теслу. Он работал сразу на чистовик, почти без черновиков. — Прервав ученого, вставил Элдридж.
— Практически воссоздать проект не могли весь 20-й век, — не было необходимых материалов. Тоо есть, проект был проработан на технологическом уровне достижимом нашей цивилизацией, только через 100 лет. Будто Тесле кто-то передал уже готовые приборы, и он их с успехом использовал.
Им были проведены широко и не очень разрекламированные опыты по передаче энергии: Зажигал северное сияние в средних широтах и долбанул по тунгусской тайге. Потом он их разобрал, описал и, уничтожил, или вернул хозяевам. Во всяком случае, во время второй мировой приборов у него не было, скорее всего. Его очень просили, даже давили просьбами — требованиями предоставить свои наработки для серийного использования. Даже просили просто самому использовать для единичных акций по объектам противника, без участия посторонних. Ни в какую, — его даже обвинили в сочувствии нацистам.
— Я в курсе об достижениях Теслы. Еще по его разработкам провели опыт и на какое-то время исчез эсминец, а его команда поголовно сошла с ума. А вы в курсе, что в России у него были соратники и последователи?
— 'Соратники'! Да, лучше не назовешь, при том бешеном вале атак, которое выдерживал Тесла и его последователи от традиционной науки…. Да что это я вам говорю, читаю лекции по истории предмета. Насколько я в курсе: вы командированы к нам от секретной службы в качестве эксперта по истории вопроса?
— Точнее: по секретным документам, косаемых данного вопроса…. А вы тот научный руководитель, которому я их должен передать, — не так ли?
— Наверное, так. Мне сказали побеседовать с вами. Но ничего — на счет документов.
На этих словах Кейн Элдридж вынул из-за пазухи два объёмных пакета и передал их Джону. Тот принял их обеими руками и глаза его алчно сверкнули. Он тут же забрался в один из них.
— Что тут? Да тут на русском, кажется… или сербском….Никола Тесла был серб, не так ли? И это его черновики!?
— Нет, не совсем. Или совсем — нет. Это оригиналы документов из далекого уголка Сибири, времен сталинского ГУЛага, только недавно попавшие к нам в руки. Успели, правда, в черновую перевести. Но не профессионально. И я не знаю, сколько человек специалистов по языку надо задействовать. Ведь там все намешано. Сумбур стилей, раздрай терминологий даже на одной странице.
Здесь письма различнейших людей, докладные записки, доносы. Есть черновики, и что-то наподобие психотерапевтических записок, дневника личности принадлежавших господину Маслову. Русскому учёному, соратнику и, судя по всему, другу Николы Теслы. Он погиб в тридцатых годах при попытке побега из лагеря. Или покончил самоубийством — это еще надо разобраться. Потому как устроили ему побег сами работники ВЧК — НКВД…. В общем, пока дело тёмное. Вот перевод дневника. Сам переводил, уж простите, если что не так.
И с последними словами Кейн вытянул из второго, лежащего на столе пакета отдельный файл с листами бумаги. Джон тут же вынул их и стал, перелистывая, бегло проглядывать строки. Через какое-то время он изумленно обернулся к Элдриджу.
— Что это? Это более похоже на философский трактат и инструкцию по магии одновременно.
— С эти мы и будем разбираться.
— Да… Ну, вот что это?'… До начала Всего была Тьма. И во Тьме, из Тьмы родилось Желание. *(по аналогии со спеленатым и безвременно брошенным в темноту камеры человеческим существом произведения Джека Лондона 'Человек в Смирительной Рубашке'.) Только Я помню это чувство с младенчества. Это было первым запомнившимся ощущением — чувством — важнейшим, основополагающим жизни, по своей силе, целостности и емкости.
Представьте человечка, еще не умеющего не ходить, не говорить, вдруг со всей полнотой осознающим что он Есть.
Он лежит в темной спальне спеленатый по самые ноздри, с руками плотно прижатыми к телу. Он не помнит как и когда описался, только вот стало ему мокро и холодно, и он рвется из-за всех младенческих сил, но не поддаются мокрые пеленки. Он кричит, и не слышит крика. И в этот миг сплетаются во едино и на веки — хлад, дрожь, тьма, одинокость и неимоверное напряжение в бесполезном усилии — порвать пеленки, спеленатые со тьмой, и выйти к свету….
И у меня было ощущение, что свет родился внутри меня. Свет этот был зеленоватым, с магниевыми искорками. Он пролился из глаз, и разогнав черноту, осветил предметы комнаты: шкаф, двустворчатую дверь и пару окон с закрытыми ставнями.
В начале каждого опыта есть Желание, Решение и Усилие.
И Тьма родила Свет…'
Или вот это:
'… Если свет это движение, переменчивость, рост и умаление, Если он всё то, чем наполняется
