— Я тоже рад Вас видеть, — Эдвард натянуто улыбнулся, быстро пряча камни
обратно в карман. — Нет, спасибо, мне пора уже уходить. Принесите мне счет, пожалуйста!
Дождавшись заветной бумажки, он снова, на этот раз уже дружелюбнее, улыбнулся Аните и, попрощавшись, вышел на улицу. Стоя под козырьком здания и
уклоняясь от капавшей с него воды, Эдд укутался в свой плащ и твердыми шагами
направился по улице.
Проходя мимо окон таверны, он вдруг заметил чье-то лицо, смотревшее на него и
искаженное текущей по стеклу водой. В нем он узнал Аниту. Она грустно
провожала его глазами, словно поняла его страшные намерения. Но, увидев, что
он заметил ее, она снова улыбнулась, помахала ему рукой и быстро исчезла.
Сквозь мрачную морось на холме показался одинокий темный замок. Из-за туч
Эдвард не видел, село ли солнце, но, судя по времени на его часах, оно уже
клонилось к закату. Несмотря ни на что, он твердо решил для себя дождаться
захода около замка. Пока Эдд шел к нему, замок продолжал спокойно
возвышаться над городом, как это обычно бывает днем, не подавая ни единого
признака жизни.
Вдруг Эдвард почувствовал какое-то резкое и необъяснимое волнение, какую-то
странную тревогу.
«Все, солнце село!» — сказала ему его интуиция, и Эдвард, не дойдя до замка
шагов ста, взволнованно остановился, настороженно наблюдая за ним.
Он ясно понимал, что сейчас непременно что-то должно произойти, замок станет
просыпаться. Но Эдвард не знал, как именно он это делает. Колючий моросящий
дождь продолжать щипать лицо Эдда, покрывая далекие объекты непроглядной
пеленой. То ли дождь был тому виной, то ли что-то еще, но в этот момент Эдварду
показалось, словно замок стал слегка колыхаться, как если бы на него смотрели
сквозь жар, поднимающийся от огня. Словно какая-то невидимая субстанция
стала обволакивать его.
— Эдвард, Эдвард… — вдруг сквозь слабый нарастающий гул раздался чей-то
еле слышный голос, зовущий его к себе. Эдд определенно уже слышал когда-то
похожий голос…
Эдвард остолбенел. Его сон снова всплыл в его памяти.
«О, Боже! Этот голос… Это его голос, я уже слышал его во сне. А были ли то
вообще сны? Теперь я уже ни в чем не уверен! — сильное чувство страха
неожиданно завладело всем его существом, ему захотелось убежать отсюда, забыть, как страшный сон, но гул и какие-то неясные голоса завораживали его, он
лишь стоял и слушал их, слушал, а его ноги сами направили его к дверям. — Я
должен узнать, наконец, всю правду!»
Вскоре высокие дубовые двери были прямо перед ним. Он некоторое время
молча стоял перед ними, морщась от дождя, и смотрел вверх, на самую верхушку
замка: с самого его низа он казался еще страшнее и таинственнее. Затем Эдд
осторожно протянул руку к двери. Но не успел он дотронуться до нее, как
внезапно раздался громкий скрип, звонко разлетаясь в стороны, и двери сами
собой стали медленно открываться перед ним. Эдвард в ужасе застыл, вглядываясь в темную щель между двумя створами, которая становилась все
больше. Скрип неожиданно утих, снова оставив Эдварда одного под дождем в
тишине. Он продолжал воинственно вглядываться в темноту замка, вспоминая
свой сон, в котором за дверьми был огонь, была огненная жаровня ада.
Но теперь там все ж таки было темно, даже слишком темно, Эдвард ничего не
сумел разглядеть, ни единого силуэта возможных предметов интерьера, ему не
оставалось ничего другого, как слепо шагнуть в эту темную ужасную пропасть. Но
он знал, что двери замка закроются за ним навсегда.
