факел, он со всей силы ударил по нему тем, что было у него в руках. Возможно, в
другом случае это вызвало бы пожар, так как факел просто выпал бы из
подставки, но теперь раздался слабый щелчок, и подставка слегка отодвинулась.
Эдд испуганно насторожился, явно не ожидая подобного. Где-то вдалеке
послышался треск и скрип работающего механизма, и вдруг один из стеллажей
отодвинулся в сторону. Прямо перед собой Эдд увидел небольшую деревянную
дверь.
В полном недоумении он тут же направился к ней. Встав совсем рядом, он
протянул дрожащую руку и осторожно потянул дверь за ручку. На его удивление, она легко поддалась. Как только она со скрипом открылась, Эдвард испуганно
протянул факел перед собой и увидел каменные ступеньки винтовой лестницы, ведущей вверх, в башню самого графа Улина. Эдвард восторженно ступил на
первую из них, за ней на вторую, и уже совсем скоро вихрь завивающихся
ступенек вокруг каменной колонны увел Эдварда высоко наверх.
Сильно запыхавшись, Эдвард, наконец, достиг последней ступени и оказался
снова перед какой-то дверью. От нее веяло холодом и вечностью. Дрожа вместе с
прыгающим огоньком факела, Эдд решительно рванул дверь на себя, и перед ним
предстал кабинет графа, куда еще доселе не ступала нога кого-то кроме хозяина
уже лет семьсот.
К большому удивлению Эдда, помещение оказалось очень маленьким и тесным, всюду стояли какие-то баночки и колбочки, валялись огромные стопки книг с
множеством закладок на нужных страницах, по разные стороны стояло два
сундука, а у самого окна стоял письменный стол Улина. В этот момент Эдвард
почувствовал, как ветер ночной прохлады обдул его лицо и руки, сильно волнуя
пламя факела. Большое прямоугольное окно башни оказалось настежь открыто.
Эдвард настороженно подошел к нему и выглянул наружу.
Дождь уже давно прекратился, но весь городок, видневшийся теперь Эдду как на
ладони, был полностью спрятан в ночном тумане. Кое-где виднелись огоньки
домов и редкие голоса пьяных бродяг, любящих покричать среди ночи. Сквозь
мрачные клочки облаков виднелись большие блестящие звезды и яркая полная
луна, льющая свой холодный свет на стол графа Улина. Глубоко вдохнув свежий
ночной воздух и слушая еле слышное ночное стрекотание, Эдвард блаженно
закрыл глаза, и впервые за несколько дней его сознание освободилось от всех
тяжелых мыслей и страха. Он лишь медленно покачивал головой в такт ветру, обдувающему его лицо.
Вдруг откуда-то снизу до слуха Эдварда донесся какой-то звериный, утробный
крик, отчего страх снова пронзил электрическим разрядом все тело Эдда. Этот
крик не был похож ни на человеческий, ни на животный — это было нечто куда
более страшнее и ужасающе. Эдвард вздрогнул и тут же перевел взгляд на стол
графа. Нужно было как можно скорее найти что-то — он не знал, что именно, но
здесь явно должно было быть что-то нужное. Дрожащими руками он стал шарить
по его столу, перебирая пожелтевшие от старости бумаги. В основном, это были
формулы химических реакций, либо неясные надписи на греческом, латинском и
даже арабском. Неожиданно Эдвард заметил на полу в углу какой-то листок. Hа
нем была багровая запекшаяся кровь, а сам листок был смят. Он вызвал у Эдда
тошнотворное отвращение, но тем не менее, он боязливо поднял его и развернул.
«
