нового мы не узнаем. Предлагаю разойтись по комнатам и отдохнуть.
- Да, д-д-давайте так и п-поступим, - поддержал кузена Реджинальд.
- Что ж, лично я только за, - откликнулся Орландо Блоссом, имевший на все свою точку зрения. – «Покой и тишина, о сколь любезны вы в часы страданий, чувств взвихрений!»
- Обожаю этот монолог профессора Икс, - дежурно восхитилась леди Кларисса. – Особенно «взвихрения». Как тонко сказано.
- Импровизация, - самодовольно улыбнулся Блоссом, который и спросонья мог позировать для журнала мужских мод.
- Отлично, отлично. Поздний завтрак подадут позднее. – Одним из немногих недостатков лорда Вудстока было то, что он практически всегда озвучивал самые очевидные вещи. – Идемте, дорогая, вам не помешает отдохнуть.
Гости расходились по комнатам. Вилли несколько задержалась в алькове малой гостиной, распекая супруга громким шепотом за несколько украдкой брошенных им на миссис Арбентот взглядов, когда сверху раздался уже знакомый вопль. Те немногие, кто еще оставался внизу, переглянулись.
- Если у старухи опять что-то украли, пока мы спали, я сама ее убью! – пригрозила Вилли и бросилась наверх, преследуемая по пятам остальными.
Зрелище напоминало традиционную охоту на лис, благо, кое-кто из бегущих был в красном.
- Хватит уже. Закрывайте свои шкатулки на ключ! – С этими словами Вильгельмина и ворвалась в комнату тетки.
Леди Агата, держась за сердце, стояла у раскрытого ларца, который вечером так придирчиво разглядывали на предмет улик Генри и Реджи. Заглянув в ларец, еще не успевшие отойти ко сну гости увидели колье, подаренное леди Стэкхаус самим графом Твидом очень-очень давно. Рядом с украшением лежали маленький букетик оранжерейных цветов и веточка остролиста.
- Ничего себе, - протянул Берти. – Очень мило.
- Милорд, прибыла полиция, - провозгласил Клинтон с порога.
- Лорд Вудсток, оставьте волнения, закон и порядок уже здесь, в моем, так сказать, лице, - заплетающимся языком высокопарно изрек толстый коротышка в потертом сером плаще, лоснящихся на коленях брюках и дурно начищенных ботинках. – Инспектор Дженкинс и Бонд к вашим услугам.
- Где вас воспитывали, господа Дженкинс и Бонд? - пошла в атаку леди Агата. – Врываться в спальню дамы! Немедленно вон!
- Право, инспектор, нам очень неловко, но, по всей видимости, вызов придется отменить, - произнесла леди Кларисса.
- Та-а-ак. – Инспектор даже слегка протрезвел. – Хищение в особо крупных размерах имело место или нет? Помните об отвес-с-свес-сти за дачу ложных показаний.
- Нет, не имело, - как истинный джентльмен решил принять огонь на себя полковник Арбентот.
- Не было такого, - поддержал друга лорд Вудсток.
Викарий жестами призвал господа в свидетели, что ничего подобного в Вудстоке не произошло, за что он, викарий, готов поручиться лично. А поскольку он, викарий, лицо духовное, то сомневаться в правдивости его, викария, слов у служителей закона нет ни малейших оснований. Пантомиму преподобного Уитвики с большим интересом наблюдали все присутствующие, включая Бекки и Бетти, притаившихся за китайской вазой в коридоре и то и дело хихикавших в кулачки.
- Ну, знаете! – возмутился инспектор, выхватив из кармана книжечку в обложке под кожу и перьевую ручку. – Возмутительно. Потрудитесь уплатить в казну штраф за ложный вызов. – Он вручил лорду Вудстоку выписанную квитанцию и развернулся к выходу. – Бонд, за мной!
- Слушаюсь, сэр! Господа, имеем честь. – Молодой полисмен устремился следом за начальником, то и дело забегая вперед, чтобы заглянуть ему в лицо, видимо, стараясь не упустить момент перемены настроения. Гости Вудстока в немом изумлении следили за странной парочкой. Полковник – всегдашнее воплощение сдержанности и дисциплины – неодобрительно покачал головой.
Глядя, как за полисменами закрылась дверь, викарий почесал нос и задумчиво произнес:
- И’вcктак-й’чотн’пнял...[20]
Раз, два, три, четыре, пять - я иду спасать!
В тот судьбоносный день меня разбудил звонок:
- Дорогой, миленький, беда! Страшная беда! Только ты можешь помочь! Я буду у тебя через пять минут.
И белка Стрекотунья – а это, насколько я успел понять спросонок, была она – бросила трубку.
Следующим потрясением стало то, что я заснул прямо в офисе и на часах уже десять утра. А ведь обещал жене, что принесу новогоднюю ёлку рано утром, и дети её не увидят. Придётся теперь как-то выкручиваться, сегодня тридцать первое, дальше оттягивать уже просто некуда. 
Едва я успел кое-как умыться и попытаться привести себя в порядок, как дверь распахнулась, и в офис влетела взъерошенная и перепуганная белка.
- Миленький, беда, страшная беда! Я за тобой - мы должны всё исправить! – с порога затрещала она.
- Подожди, объясни сначала толком, что случилось? – перебил я.
Белка посмотрела на меня так, словно я свалился с луны:
- Да ведь шишка пропала!
Я почувствовал себя участником какого-то странного реалити-шоу.
- И что?
Казалось, Стрекотунья сейчас взорвётся.
- Как что? Как что? Это же шишка самого главного Снеговика-почтовика!
Ох, это существенно меняло дело. Ведь известно, что всем детям (даже непослушным, хоть родители и говорят, что это не так) в Новый год Дедушка Мороз приносит подарки. Но не все знают, что для того, чтобы он успел за одну ночь побывать в каждом доме, его возит Снеговик-почтовик на специальном грузовике. И заводит он его при помощи волшебной шишки. Конечно, шишка может не только заводить грузовик – она ведь настоящая волшебная – поэтому её берегут как зеницу ока. Поговаривают, что если знать правильные слова и правильное место, то шишка может исполнить несколько очень крупных желаний. Или превратить что-то маленькое и невзрачное во что-то крупное и ценное. Сам я к слухам особо не прислушивался – мне хватает того, что есть, и на чужое я никогда не зарился, – но в курсе событий был. Целый год волшебная шишка хранится в надёжно охраняемом тайнике, и только тридцать первого декабря Снеговик достаёт её и начинает готовить машину к выезду.
И теперь, если шишка пропала, Новый год может не наступить. Ведь если дети не получат подарки, они так расстроятся, что время может замереть на месте.
А белка продолжала:
- В двадцать два ноль-ноль Снеговик уже должен выехать, а шишки нет! Мы всё обыскали! – Белка в волнении принялась носиться по кабинету, перебирая лапками все мои папки и листочки-напоминалки. –
