об этом что-нибудь знаешь?
— Раньше не знал, — сказал Джон. — Но если ты услышишь гром с ясного неба, думаю, отправить разведку будет хорошей идеей.
— Отправить разведку — это как? — озадачился Майк.
— Я объясню, — сказал Джон. — Или, скорее, сам съезжу.
В понедельник, незадолго до полудня, пять воруженных всадников покинули Иден и направились на восток. К вечеру стало ясно, что целью их путешествия может быть только штрафное стадо Майка Карпентера. На ловца и зверь бежит. А эльфы… гм…
Эльфы будто с цепи сорвались. Они, похоже, решили нарушить все без исключения правила и традиции. Обычно эльфийские отряды передвигаются только по ночам, а днем отсиживаются в рощах аборигенной растительности или просто в укромных низинах. Обычно эльфы приурочивают свои боевые операции к ночи с субботы на воскресенье — самой длинной во всей неделе. Но эта армия двигалась на запад с предельной скоростью, эльфийские воины проводили на ногах до шестнадцати часов в сутки. Как же они вымотаются… Впрочем, при такой численности армии усталость воинов большой роли не сыграет.
В среду вечером, перед тем как лечь спать, Джон сказал Аленькому Цветочку:
— Задерни занавески на окне и зажги лучину. Я хочу тебе кое-что показать.
Когда Аленький Цветочек выполнила требуемое, Джон поставил сундучок с артефактами на середину комнаты и откинул крышку.
— А замок? — удивилась девушка.
— Он волшебный, — объяснил Джон. — Никто, кроме меня, его не откроет, а для меня его как бы нет. Эта замочная скважина — просто имитация.
— А я-то думала, где ты ключ прячешь… — сказала Аленький Цветочек.
— Смотри сюда, — сказал Джон. — Это очки, они позволяют видеть ночью. Возьми их. Это оружие, называется бластер. Это пульки к нему. Возьми их тоже.
— А как этим оружием пользоваться? — спросила Аленький Цветочек.
— Тебе — никак, — сказал Джон. — Теперь вот это, это самое главное.
— Я помню, это называется телефон, — сказала Аленький Цветочек.
— Все правильно, — кивнул Джон. — Завтра утром ты наденешь на себя вот этот пояс. Видишь кармашки? Сюда запихиваешь телефон, сюда бластер, сюда пульки, сюда очки. Ты будешь носить этот пояс, пока я не отдам другой приказ. И пока ты его носишь, ты не должна удаляться от меня дальше, чем на пятьдесят шагов. Отнесись к этому серьезно, это очень важно.
— А зачем все это? — спросила Аленький Цветочек.
— Завтра у нас будут гости, — сказал Джон. — Я не хочу показывать им эти артефакты, но они должны быть у меня под рукой, на всякий случай. Теперь разложи вещи по кармашкам и надень пояс. Я должен убедиться, что его не заметно под твоим платьем.
— Может, потом убедимся? — спросила Аленький Цветочек. — Я уже раздета…
— Делу время, а потехе час, — сказал Джон. — Это очень важное дело, отнесись к нему серьезно. Если пояс плохо сидит, я скажу Длинному Шесту, и женщина, которая его сшила, будет перешивать заново. Соберись, девочка! Игры кончились, начинается серьезное дело.
— Серьезнее, чем тогда с эльфами? — спросила Аленький Цветочек.
— Намного серьезнее, — ответил Джон.
2
Пастух встретил Германа у края первого поля, как положено. Герман сразу его узнал, Джерри Смит описал его очень точно — тощий и нескладный мальчишка с затравленным взглядом. Даже не верится, что этот парень соблазнил Элли Брентон, а потом обещал пустить кровь ее высокородному отцу.
— Приветствую сэра рыцаря, — сказал мальчишка и склонил голову. — Я Майк Карпентер, пастух.
— Привет, Майк, — отозвался Герман. — Я Герман Пайк, рыцарь.
— Для меня большая честь оказать гостеприимство столь высокородному гостю, — сказал Майк. — Могу я осведомиться, что привело сэра рыцаря в эти печальные края?
— Печальные края — хорошо сказано, — заметил Герман. — Ты поэт, парень. Нет, ты не можешь осведомиться.
Майк пожал плечами и сказал:
— Тогда я просто приглашаю сэра рыцаря воспользоваться моим гостеприимством.
— Я принимаю твое приглашение, — сказал Герман.
— Я должен ненадолго оставить вас, сэр рыцарь, — сказал Майк. — Надо распорядиться насчет ванны, обеда и всего прочего.
— Когда выезжаешь навстречу высокому гостю, бери с собой орка посмышленнее, — посоветовал Герман. — Тогда ты сможешь отдать необходимые распоряжения, не нарушая правил гостеприимства.
— Приношу искренние извинения, — сказал Майк и покраснел.
— Не обижайся, — сказал Герман. — Указывая на твои ошибки, я стремлюсь не унизить тебя, а наоборот, возвысить и приблизить к совершенству. Невозможно достичь просветления тому, кто не ведает собственного несовершенства.
— Сэр рыцарь почитает Будду Гаутаму? — спросил Майк.
— Задавать вопросы старшим невежливо, — ответил Герман. — Воспитанный юноша, когда беседует со старшим, слушает и учится, но не спрашивает.
— Еще раз приношу искренние извинения, — сказал Майк. — Я только яйцо рядом с вами, сэр рыцарь, я слушаю и учусь. Однако я все же покину вас, чтобы отдать распоряжения.
— Стой, — повелел Герман. — Ты покинешь меня, когда я тебя отпущу, но не раньше. Сейчас я буду спрашивать, а ты будешь отвечать. Почему не доложил прокуратору о чрезвычайном происшествии? Почему не отослал трофеи без особого распоряжения? Забыл свои обязанности? Так я тебе напомню!
Майк сильно покраснел, глубоко вдохнул, выдохнул и сказал следующее:
— Знаете, сэр Герман, что меня удерживает от того, чтобы воткнуть метательный нож в вашу рыцарственную шею? Только четыре дуболома за вашей спиной и больше ничего!
Герман расхохотался, хлопнул Майка по плечу и воскликнул:
— Молодец, парень! Теперь я верю, что ты обещал пустить кровь Джерри Брентону! А то уже сомневаться начал. Искренние извинения… тьфу, слушать противно! Знаешь, что про тебя говорил Джо Слайти? Парнишка тупой, но что такое честь — знает твердо. Теперь верю.
К этому времени всадники подъехали к балагану. Герман остановил лошадь, спешился и крикнул, обращаясь к какому-то мелкому орку, стоящему у крыльца в тупой задумчивости и нагло игнорирующему выскородного гостя:
— Эй, орчила! Проснись и позаботься о моей лошади! А то сейчас быстро воспитаю!
Орчила развернулся и в следующее мгновение в пряжку ремня Германа врезался метательный нож. Это произошло настолько быстро, что телохранители Германа не успели отреагировать.
— Привет, Майк! — сказал орчила. — Что это за хрен с горы такой дерзкий?
Только сейчас Герман понял, что на лбу и щеках этого человекообразного нет зеленых орочьих татуировок, а значит…
— Это сэр Герман Пайк, — сказал Майк. — Он хорошо разбирается в этикете и, по-моему, почитает Будду Гаутаму. А больше я ничего о нем не знаю, потому что он запретил спрашивать.
— Я Джон Росс, рыцарь, — сказал человекообразный. — Впредь называй меня не «орчила», а именно так. А то обижусь.
— Я Герман Пайк, — представился Герман. — Я работаю на Рокки Адамса, я… гм… выполняю особые поручения.
— Верни мой нож, — потребовал Джон Росс.
