предписания деда.
10
Илья прошел за ворота поместья так, будто боялся спугнуть призрак деда Цирулика. Обернувшись на него, я рассмеялась:
– Ну что ты застрял? Пойдем скорее, я хочу лечь в постель…
В принципе нечто мистическое в тот момент ощущалось. Все эти идеально распланированные дорожки, деревья с круглыми кронами, статуи Венер и фонтаны в лунном свете казались декорациями ко «Сну в летнюю ночь». Почему-то мне вспомнилось, как пять лет назад весенним утром я впервые увидела этот дом, похожий на свадебный торт, а на пороге стоял Виктор Иванович Цирулик.
Думаю, в душе Ильи тоже проснулись какие-то воспоминания. К дому мы подошли молча, обнявшись.
И тут дверь перед нами распахнулась.
– Возвращение блудного сына! – громко произнес Никита, встречавший нас на пороге.
За его спиной в холле не было света, все спали.
– Ну, заходи, Илья Александрович! А Нетка мне соврала, что с прорабом любовь крутит!
– А ты мне симку в телефоне подменил, – парировала я.
– А у нас с дедом, с тобой и с Ильей договор был, – ответил мне Никита, но гораздо более приветливо. – Ну и черт с тем договором. Да вы проходите! Давайте коньячку, что ли, выпьем. Ты останешься, Илья? Но тебе, я понимаю, отдельную комнату готовить не надо?..
– Никита, давай завтра поговорим, – предложил ему Илья, пожав протянутую Никитой руку.
– Я понимаю, – говорил Никита, чуть не силой впихивая нас в каминную комнату, которой мы пользовались только в самых-пресамых торжественных случаях. – Понимаю, не дурак. Вы пять лет не виделись, и чресла горят, но лучше нам сразу объясниться, что к чему.
– Ладно, – согласился Илья, опускаясь в кресло, устало и осторожно. – Что ты хочешь сказать?
Я тоже села, а на пороге каминной возникла Оксана, одетая в пеньюар клубничного цвета, который не только не скрывал, а даже подчеркивал ее положение.
– Здрасте… Никита, у нас гость?
Илья вежливо приподнялся при ее появлении.
– Дорогая, проходи, садись! – Никитка подскочил к жене и чинно проводил ее во второе кресло, напротив Ильи.
Оксана не сводила взгляда с моего спутника, который снова опустился в кресло.
– Я вас где-то видела, – сказала она.
– Оксанушка, – Никита уже принес бокалы и бутыль «Камю», – это Илья Захаров, он знаменитый путешественник, писатель и вообще крутой мужик. Он раньше жил здесь, и еще Илья – жених нашей Неты.
– А вы – жена Никиты, – сказал Илья, не отбрыкиваясь от «жениха», что меня очень порадовало. – Приятно познакомиться.
– Мне водички налей, Никит, – попросила Оксана.
Я почувствовала, что появление моего «жениха» сняло с ее души камень.
Наконец мы все подняли бокалы.
– За встречу, – сказала я.
Через минуту Оксана отправилась спать, завершив тем самым торжественную часть мероприятия. Оксану сменил Акбей. Он первым делом обнюхал стол, а убедившись, что мы не едим в его отсутствие плюшек и колбасы, развалился у ног Ильи.
– Итак, – сказала я решительно. – Зачем ты подменил мою симку? Зачем ты сказал Илье, будто мы с тобой поженились?
Никита усмехнулся, будто речь шла о детских шалостях его невинной юности.
– Простите меня, вы оба. – Его голос звучал не виновато, а даже радостно. – Я просто слишком старался выполнить все обещания, которые дал деду.
– А сейчас передумал? – поинтересовался Илья.
– Да, передумал. Нета, Илья, я очень виноват перед вами. Я помогал деду разлучить вас пять лет назад, потому что был влюблен в тебя, Нета, и дико ревновал. После смерти деда я продолжал исполнять его волю. Дед предупредил меня, что поместье заменит тебе Илью и всякую другую личную жизнь. И как только ты увидишь его, ты наплюешь на все свои обязанности. Теперь именно этого я и хочу.
– Дед был гениальным психологом, – признала я, размышляя, куда делся тот нервный, раздражительный, жестокий и жалкий Никита, которого я знала все эти годы?
Илья как-то кривовато усмехнулся:
– Но с чего это ты вдруг так подобрел?
Никита развел руками и улыбнулся – открыто, спокойно, свободно.
– Ты видел мою жену? Она избавила меня от этой дурной страсти к Нете и воспоминаний о ее сестре. Я был идиотом, что не ценил Оксанку, не понимал, что она и есть самая главная женщина в моей жизни. Теперь я хочу договориться с вами.
– Так ты хочешь, чтобы мы уехали из поместья навсегда? – догадалась я.
– Да! – Никитка сделал глоток коньяку и еще раз улыбнулся. – Ты, Нетка, подписываешь договор, по которому передаешь все свои права собственности мне, а я выплачиваю тебе сумму, сравнимую с половиной стоимости поместья.
11
Мы с Ильей переглянулись. Сумма намечалась просто аховая, да и сама идея показалась мне в тот момент весьма неплохой.
– Идет, – согласился за меня Илья. Я широко открыла глаза, показывая огромную степень удивления – как он может решать за меня? А Илья не закончил торговаться: – Но свадьба будет здесь.
– Идет. – Никита тоже был согласен.
Они пожали друг другу руки, будто меня и не было в комнате. Самое забавное заключалось в том, что и возразить-то было нечего. Я бы и хотела, да слов не находилось!
Я встала с дивана и прошла к камину. Даже камины в этом кондитерском доме были зефирно- виньеточными. Разжигая огонь, я подумала, что буду скучать…
– Никита, – вспомнила я кое-что. – Раз мы с Ильей не убивали Костю и Вету, то кто же это сделал?
Он допил коньяк, долил еще полбокала, покачал его, любуясь коньячными «ножками» на стекле, и ответил:
– Пару лет назад я отвез предсмертную записку своей мамы одному графологу, вместе с образцами ее почерка. Графолог сказал, что записку писала она.
Илья, наблюдавший за Никитой остановившимся взглядом, сказал:
– Никогда бы не поверил этому.
– Ты не все знаешь, Илья Александрович, – Никита опустил голову, – у мамы было психическое расстройство. Милицейские эксперты этого рассмотреть не могли. Костя мне намекал, что надо бы маме серьезно обследоваться, а для этого деньги нужны. Но знаете, что я подумал тогда?
– Что Костя снова разводит тебя на бабки, – предположила я.
– Да, вот именно, – согласился Никита и достал сигареты.
Сейчас, когда он заговорил о матери, мне показалось, что он больше стал похож на себя прежнего. Его глаза были огромными на узком лице, губы бледными. Как и когда-то давно, мне стало жаль Никиту.
– Но что это за болезнь такая? – спросил Илья, который никаких чувств, подобных моим, не испытывал.
– Терминов не помню, только человек с таким расстройством страдает приступами: он вдруг перестает узнавать родных людей и думает, что его окружают монстры, или чудовища, или роботы, или инопланетяне. И ему кажется, что сейчас на него нападут, убьют, уничтожат, зарежут и так далее. Иногда такие люди могут и в самом деле натворить что-то ужасное. Так мне Костя рассказал, но я не хотел верить. Но теперь думаю, что с мамой такой приступ и случился. Причем именно в тот момент, когда она была у Кости в доме… А потом она пришла в себя, отвезла Костю в больницу и сбежала. Господи, почему это все случилось с моей мамой?
