«Опоздал… — шепот поднимался над серым островом, сковывал бушующий океан ледяной коростой, высекал из неба тусклые молнии. — Опоздал, опоздал, опоздал…»
И еще:
«Он ушел».
Мне хотелось подойти ближе, коснуться плеча Сэрана и сказать ему… не знаю, что. Какую-нибудь никак не утешающую глупость из тех, что так любят произносить над гробом. Но потом вдруг запахло вишней, дымом, засушенными цветами, и на плечо мне легла рука. Я обернулась.
Леди Милдред — платье темно-красного бархата, черное пятно на месте лица — качала головой.
«Тебе здесь не место».
Потом я проснулась — в мокрой от пота сорочке, с бешено колотящимся сердцем. А ведь ничего страшного вроде бы и не произошло…
Но то было позавчера утром. А сегодня я была спокойна и сдержана — почти.
Насколько это вообще возможно в присутствии Эллиса, едва ли не на голове ходящего.
— Она опаздывает? — детектив жадно приложился к кружке с кофе, как будто к целебному эликсиру, и уставился на пустую дорожку к особняку. — Может, она заподозрила что-то?
— Вряд ли, — я пожала плечами. — Откровенно говоря, Эллис, меня больше волнует, не потопчут ли ваши люди клумбы. И не поломают ли мой жасмин — между прочим, ростки привезли из Марсовии еще при леди Милдред. И зачем, скажите на милость, вы привели столько людей… и животных?
— Увидите, — азартно улыбнулся Эллис и вдруг подмигнул мне. — Виржиния, обещаю, зрелище будет незабываемое — если я не ошибся. А я наверняка не ошибся!
— Вы настолько уверены? — я подавила вздох. Терпение, Гинни, терпение. Жасмин, если что, вырастет снова. А нервы, как известно, расшатываются раз и навсегда. — Возможно, мне следовало встретить мисс Дюмон у дверей, как полагается хозяйке. А то выходит не слишком вежливо. Я назначила встречу на раннее утро, в такую дурную погоду…
— Глупости, — отмахнулся Эллис и прикусил край чашки. — Слово даю, ваша Дюмон даже до дверей не дойдет… А вот и она. Виржиния, смотрите внимательно.
Из окон третьего этажа было прекрасно видно, как к воротам подкатил кэб, из него вышла высокая рыжеволосая девушка в скромном, но очень дорогом плаще, и раскрыла зонтик. Я ощутила мимолетный укол досады, вспомнив, что так и не забрала свою трость у дяди Рэйвена, но отогнала эту несвоевременную мысль. Позже непременно нанесу ему визит. А пока — есть дела поважнее.
Тем временем Джулия Дюмон дошла до ворот. «Гусь», изображающий слугу, впустил ее и любезно указал на дорожку, ведущую к дому. А сам потом принялся закрывать ворота… да так хитро, что оказался снаружи.
А мисс Дюмон — одна, во внутреннем дворике.
— Ну же… — прошептал Эллис, осторожно отставляя пустую чашку из-под кофе. — Ну же, еще немного… Сейчас!
И в ту же секунду, будто по неслышной команде, из зарослей жасмина рванулись отпущенные с поводков собаки, поднимая жуткий лай. Я, хоть и знала, что произойдет, все равно дернулась, задела чашку Эллиса… Звон от разлетающегося на осколки тончайшего фарфора совпал с надрывным визгом Джулии. Одна из собак ухватила ее за подол платья.
Зонтик отлетел в сторону.
Мисс Дюмон прижала руку к груди, потом поднесла к губам… Эллис подался вперед, жадно вглядываясь, и…
Внезапно собаки заскулили и бросились врассыпную, поджав хвосты. А та, что успела вцепиться в платье, вдруг повалилась на месте, повизгивая и тряся лобастой головой.
Эллис торжествующе выпрямился.
— Я так и знал. Так и знал!
— Что вы знали? — я стиснула кулаки. Как мне не хватало сейчас трости, чтобы надлежащим образом вразумить этого бессовестного, беспечного и безжалостного детектива! — Вы говорили, что собаки будут на поводках! А если б они покусали мисс Дюмон? Или, упаси Генриетта Милостивая, и вовсе загрызли?
Эллис традиционно пропустил мою тираду мимо ушей. Ну, конечно, зачем слушать какую-то графиню! Лучше напялить кое-как пальто, с трудом попадая в рукава, и сбежать по лестнице, топая так, что картины на стенах вздрагивают.
Впрочем, упрямства у меня хватало.
— Вы не ответили! — сердито окликнула я детектива, на ходу накидывая шаль на плечи. Посылать служанку за плащом и шляпкой не было времени. — Эллис!
— А что тут отвечать, — весело подмигнул мне он и перемахнул разом через три последние ступени. — Вы посмотрите, какие у нее юбки пышные, там сразу и не прокусишь… Да шучу я, шучу! Собакам было приказано «держать», не «нападать», а команды они выполняют безукоризненно, поверьте. Кроме того… — перед дверью Эллис слегка притормозил, тщательно застегнул пальто и состроил мрачно-серьезную физиономию. — Кроме того, я был уверен, что мисс Дюмон справится с любой собакой. Даже с самой свирепой. Пойдемте, Виржиния. Я хочу, чтобы и вы убедились.
Пока мы спускались, прошла всего минута, не больше. Но за это время «гуси» успели вытоптать клумбу с посаженными в зиму ирисами, увести куда-то всех псов и оскорбить мисс Дюмон до глубины души.
— Да куда вы тянете руки! Я буду кричать! — придушенно шептала она, стискивая ворот платья. Один из «гусей» при этом, напряженно сопя, пытался отодрать ее руку от ткани, а другой — пошарить у мисс Дюмон за корсажем.
Я вспыхнула от гнева —
— Прекратите это как-нибудь, или я сама вмешаюсь, слово даю.
Детектив нахмурился и сделал подчиненным знак рукой, причем такой, который трудно было истолковать превратно: погрозил кулаком.
«Гуси» прыснули в стороны, как перепуганные птицы при виде драной, вечной голодной уличной кошки. Джулия тоже отпрянула, дрожа, и попыталась одной рукой застегнуть свой плащ, не разжимая другую, стискивающую воротник платья. Но пальцы не слушались, и пуговицы выворачивались, как скользкие ледышки.
— Мисс Дюмон, выбирайте, — вкрадчиво предложил Эллис, глядя на женщину из-под полуприкрытых ресниц. — Или я сейчас говорю «вы арестованы» и в сопровождении собачьего конвоя направляю вас в Управление, или мы проходим в гостиную леди Виржинии и беседуем, как подобает разумным людям.
Джулия обернулась. Она была до того бледна, что даже губы её казались серыми. Рыжие волосы намокли под дождем, распрямились и теперь жалко липли к голове.
— Не понимаю, о чем вы говорите. И кто вы? Представьтесь, будьте так любезны, — хрипло произнесла Джулия. Кажется, визг не прошел даром для ее голосовых связок.
— Алан Алиссон Норманн, детектив, Городское Управление спокойствия, — охотно представился Эллис и отвесил светский полупоклон. — Удостоверение показать?
— Если вас это не затруднит.
— Нисколько, — безмятежно улыбнулся он и, пошарив в карманах пальто, вытянул искомое — небольшую металлическую бляху, на которой с одной стороны было выгравировано имя, должность, а с другой — герб Управления спокойствия. — К слову, мисс Дюмон, мы уже встречались. Помните, я брал у вас показания сразу после того, как сторожа нашли мертвым, а картина пропала?
Она слабо кивнула.
— Да, я припоминаю нечто подобное… — и обернулась ко мне растерянно: — Леди Виржиния, вы…
— Мне пришлось оказать содействие следствию, — туманно ответила я. — Сожалею.
Она склонила голову, сминая в кулак платье у себя на груди — жест, выдающий отчаяние и одновременно попытку собраться с духом.
