округлое бедро. Его неудержимо тянуло позволить своей руке скользнуть ниже, приласкать ее, притянуть к себе… Если он сделает это, он пропал.
Верити слегка споткнулась, когда он закружил ее. Его руки напряглись, сомкнулись вокруг нее, поддерживая, пока она восстанавливала равновесие.
Он безжалостно игнорировал ее попытки вырваться, отдалиться на благопристойное расстояние.
— Макс… люди же смотрят. Тебе не кажется…
— Мне много чего кажется, — буркнул он. — Ты моя жена. Помнишь об этом? Никто не затеет скандал из-за того, что муж танцует со своей женой.
Если только упомянутый муж не забудет, где находится, и не сделает то, что ему так хочется сделать. Напрягшись до боли каждым мускулом, он сосредоточился на танце, игнорируя пьянящий аромат роз и лилий и чувственный изгиб податливой талии, обтянутой шелком, скользящим под его рукой.
Сразу после танца Ричард пригласил Верити пройтись, и Макс, нахмурившись, проводил ее взглядом. Она была в безопасности с Ричардом, но что все же у нее на уме?
Верити улыбалась и поддерживала любезную беседу, прогуливаясь с Ричардом и приветствуя то одного, то другого знакомого. Голова ее пульсировала от боли. Сколько времени потребуется, чтобы расставить ловушку на саму себя? Сможет ли она довести дело до конца этим вечером?
Легкий чарующий голос приветствовал ее:
— Добрый вечер, леди Блейкхерст. Привет, Рикки. Ты сегодня играешь в сторожевого пса?
Верити взглянула в смеющиеся глаза лорда Брейбрука.
Он склонился над ее рукой и сказал:
— По-моему, мы условились насчет этого танца, мадам.
— Мы… да, — ответила она, заставляя себя улыбаться, хотя виски болели невыносимо.
— Макс сегодня здесь, Джулиан, — предупредил Ричард.
Брейбрук покосился на него:
— Да. Я видел. Итак, дорогая моя?
Выдавив из себя еще одну фальшивую улыбку, Верити подала ему руку и присела в реверансе.
Она танцевала, а ее голова раскалывалась до того, что ее уже просто тошнило, свет резал глаза.
Брейбрук закружил ее в танцевальном па, и она споткнулась, смешавшись и потеряв равновесие. Даже когда фигура танца окончилась, комната продолжала кружиться.
— Милорд, прошу вас… Давайте остановимся!
Он, нахмурясь, взглянул на нее:
— Пожалуй, действительно лучше остановиться. — Он вывел ее из зала через ближайшую дверь, ведущую на террасу. — Вдохните через нос и выдохните через рот. Это должно помочь, если вас тошнит.
Она прикрыла глаза и сделала, как он сказал. Это и правда помогло. Открыв глаза, она неуверенно улыбнулась.
— Благодарю вас, сэр. Если вы извините меня, я на минутку выйду на террасу.
Лорд Брейбрук кивнул:
— Конечно. Немного свежего воздуха не помешает.
Облегченно вздохнув, Верити сделала сначала один осторожный шаг, затем второй. Теперь зал перестал вертеться, голова кружилась меньше, но болела все так же сильно. Надо бы отправиться домой, но она сомневалась, что сможет пересечь бальный зал и не упасть в обморок.
Она благодарно вдыхала холодный воздух. После бального зала, насыщенного запахами духов, здесь, на террасе, она ощущала себя как в раю.
К ее удивлению, она обнаружила, что лорд Брейбрук сопровождал ее, ступая по каменным плитам.
— Это очень любезно с вашей стороны, но я лучше побуду здесь. Понимаете, мне надо только немного посидеть тихо, — сказала она ему.
— Все в порядке, мадам, — заверил он ее. — Отдохнем. В бальном зале душновато.
Он присел рядом с ней. И Верити внезапно осознала, что сделала. Она осталась наедине с одним из самых отъявленных распутников Лондона.
Глава 14
Макс проводил их взглядом и неслышно выругался. У Джулиана с головой непорядок? Как он мог увести ее туда! Чертов дурак!
На другом конце бального зала Альмерия сделалa стойку, как охотничья собака. Черт, черт, черт!
Как она отреагирует? Альмерия добьется, что как можно больше людей будут наблюдать за этой дверью, когда Верити из нее выйдет.
Он должен убедиться, что они не увидят того, что ожидают увидеть.
— Прекрасный вечер, леди Блейкхерст, — заметил Брейбрук.
— Д-да, наверное, — промямлила она. Господи, что ей делать? Если Макс их увидит…
Ее головная боль взыграла с новой силой, когда она осознала, что именно это и входило в ее планы.
— И чудесно освежает, — продолжал он. Его большая ладонь накрыла обе ее дрожащие руки.
Вскрикнув, она отшатнулась.
— Знаете, леди Блейкхерст, что бы вам ни наговорили про меня леди Арнсворт и Рикки Блейкхерст, я совершенно безвреден.
Послышались шаги, а затем негромкий голос:
— Добрый вечер, Джулиан. Верити.
На ступенях, ведущих в сад, стоял Макс, и лицо его было непроницаемым.
Брейбрук приветственно кивнул Максу:
— А, вот ты где, Блейкхерст. А я гадал, сколько тебе понадобится времени, чтобы найти нас. Вот твоя жена. Ты бы лучше отвез ее домой, приятель. Похоже, у нее голова болит.
— Спасибо, Джулиан, что присмотрел за ней. Я очень признателен. Можешь сделать мне еще одну любезность и исчезнуть тем же путем, которым я пришел? Ты найдешь открытое окно библиотеки. Думаю, будет лучше, если я сам приведу Верити обратно.
— Почему бы и нет? — ответил Брейбрук. — Чертовы сплетницы! Человек не может просто повести себя по-рыцарски, они обязательно надеются на худшее!
Мысли Верити метались в попытке понять, о чем говорят эти двое. Признателен? Да Макс должен был прийти в ярость, разве нет?
Она отказалась от попыток что-то понять и припала лбом к груди Макса, а он нежно гладил ее. Она чувствовала, как волнами отпускает ее напряжение, медленно покидая ее тело, оставляя ее с ощущением странного спокойствия. Он не поверил. Он доверял ей. Осмелится ли она доверять ему вновь?
— Тебе лучше? — Его голос исподволь успокаивал ее.
— Намного. Спасибо.
— Отлично. Скоро я отвезу тебя домой.
Хрипловатый голос ласкал ее. Рука коснулась щеки, длинные пальцы скользнули под подбородок и приподняли его, так что она взглянула в его затененное лицо. Желание разгорелось в ней, плавя и растворяя все ее защиты. Он был близко, так близко… Она почувствовала жар его тела, увидела, как на его шее пульсирует жилка.
Издали доносился шум бала, но она смутно различала звуки, заглушаемые внезапным биением ее сердца. Заботливые руки обнимали ее, набросив на нее ласковые защитные чары. Разум предостерег ее: эти чары рассеются с рассветом.
Но она отмахнулась. Нежность его улыбки, его взгляда разрушила все барьеры.
Чары рухнули. Послышался шокированный вопль:
