верстовые столбы и изредка - трёхгранные сосуды для пожертвования.
Одну из остановок в Атвере сделали в монастыре - далеко не единственном в этом северном крае.
Стефания была рада размять ноги, пройтись немного по монастырскому саду. Он показался ей таким печальным: тонкие чёрные прутья с редкими всполохами листьев. Ветер нещадно обрывал их и бросал под ноги.
За садом, ярусом ниже - монастырь был построен на одном из холмов, - был разбит огород. Стефания спустилась туда, чтобы выйти к каменной ограде, посмотреть вдаль, на тёмную гладь реки с мельничным колесом, дымок от близкого жилья - девушке в паре миль вниз по течению, на всё приближавшиеся горы. Ей не хотелось бы жить между гор, и она надеялась, что они так и останутся тенью.
Отец говорил, что через пару дней они уже будут в баронстве Антвер, переступят порог замка Овмен. Жених встретит их завтра, приедет в монастырь, чтобы сопровождать невесту до замка. А Стефании не хотелось его видеть. Уже сейчас ей хотелось сбежать из этого края.
Посланный родителями слуга велел ей вернуться, пройти в трапезную.
Тяжёлые массивные своды сомкнулись над головой Стефании.
Монахи заперли дверь на засов, который с трудом могли отодвинуть четыре человека. 'Неспокойно бывает, миледи, да и волки иногда забредают', - ответил на молчаливый вопрос один из них.
В трапезной их усадили за стол вместе с настоятелем. После краткой молитвы, воздав благодарение богу за очередной прожитый день и дни грядущие, принялись за трапезу, приправленную по случаю высоких гостей вином и рыбой.
Женщины по обыкновению молчали, занятые едой, раньше мужчин поднялись, сделали реверанс и удалились в выделенные им комнаты монастырской гостиницы. Лэрд Эверин с сыном задержались, обсудив положения дел в Атвере, последние королевские законы и род Сибелгов.
Ночью выпал снег, устлал тонким кружевом двор, крыши, одинокий сад… Зима в этом краю наступала быстрее, нежели в Грассе.
Стефанию разбудили к заутренней. Она не привыкла вставать так рано, но покорно оделась и проследовала на молитву. Без матери и отца: очищать душу надлежало невесте. По этой же причине настоятель посоветовал лэрду Эверину умерить дочь в еде: пусть скоромно питается хотя бы эти пару дней в пути. Лэрд поблагодарил его, но, к счастью, для Стефании, отказался: не желал портить здоровье дочери.
- Перед виконтом она должна быть кровь с молоком, а не падающими в обморок мощами.
Все были готовы двигаться в путь, ждали только Ноэля Сибелга. Он появился после полудня в сопровождении брата и небольшой свиты. Тепло, поцеловав руку, приветствовал невесту, отдал дань уважения её родителям.
В дорожную карету запрягли свежих лошадей, присланных виконтом, и она покатила быстрее. Правда, и трясти стало двое больше.
'Многие позавидовали бы тебе, Стефания, - назидательным тоном прошептала леди Эверин, поправляя накидку дочери. - Стать хозяйкой всех этих земель! Ты только посмотри, хотя бы по деревням, какой доход у виконта. И сам не калека, не урод, не столетний вдовец и не скупердяй. Будешь отцу потом руки целовать, неблагодарная. А ты сидишь с кислой рожей. Сейчас же улыбнулась! Ты обязана светить, как солнце'.
Стефания выдавила из себя улыбку, завидев приближавшегося к карете виконта. Она понимала, что долгая дорога, накопившаяся усталость и страх перед неизвестностью и одиночеством в чужом мире не повод портить свадьбу. Мать права, отец нашёл ей жениха не хуже, чем у Хлои.
Мысль о лорде Дугласе напомнила сцену во дворце Амати и о том, что совсем скоро, не пройдёт и недели, как она сама окажется на месте сестры, и на ней точно так же будет лежать мужчина. Муж. И не просто лежать, а засовывать в неё свою штуковину. Тогда Стефания хорошо её рассмотрела и боялась, что в неё такая не поместится. А если поместится, то будет очень больно.
Как лорд Дуглас смог засунуть такое в Хлою, так глубоко? И если бы просто засунул… Хотя пусть виконт делает, как жених Хлои, а не как священник. И пусть у него эта штука будет поменьше, чтобы поместилась. Сестра рассказывала, они у мужчин разные.
- О чём задумались, леди Эверин?
Вопрос Ноэля Сибелга прервал её размышления о первой брачной ночи. Она невольно опустила глаза и покраснела.
- Она, несомненно, думала о вас, милорд, о том, какую честь оказала Ваша милость нашей семье, - пришла на помощь дочери леди Эверин. - Стефания не может дождаться свадьбы, правда, Стефания?
Девушка кивнула и заверила жениха, что безмерно счастлива.
- Мне так не терпится увидеть ваш замок… Далеко ли ещё ехать?
- По сравнению с тем, какой путь вы проделали, - сущие пустяки. Я уже распорядился подготовить и убрать вам комнату, нанял горничную. Вам хватит одной горничной, леди?
Стефания кивнула и, заметив требовательный взгляд матери, завела разговор об Атвере. Виконт был немногословен и, отдав долг учтивости, отъехал к лэрду Эверину.
- Он ещё раз проверял тебя, - проводив его взглядом, прокомментировала леди Эверин. - Поздравляю, он остался доволен. Но в следующий раз больше молчи, улыбайся и спрашивай о нём самом. Пусть расскажет историю рода Сибелгов, о своих охотничьих трофеях - главное, чтобы беседа доставляла ему удовольствие. Твои интересы второстепенны. Ты же видишь, что ему стало скучно - зачем продолжала спрашивать о всякой чуши?
Замок Овмен стоял практически на морском побережье, в излучине реки, на каменистой гряде. Утром - а Стефания увидела его утром - замок наполовину скрывал туман, поднимавшийся от остывшей за ночь земли. Сейчас, на переломе осени и зимы, он казался особенно мрачным и таинственным.
Горы, которых так страшилась Стефания, обнимали замок с обеих сторон, правда, были ещё не так велики, позволяя расти на себе густому лесу и отвоёвывать участки для пастбищ. Они не шли сплошняком, прерываясь на относительно ровные участки земли, зато к западу от замка вздымались стеной, становясь всё выше и выше.
Приезд виконта с юной невестой был встречен фанфарами.
На главной башне замка взметнулись два флага, знаменующие скорый брачный союз: Сибелгов и Эверинов.
Свадебный поезд на подъезде к реке встретили слуги во главе с управляющим замка и осыпали его зёрнами пшеницы.
По местной традиции последнюю милю жених и невеста должны были проделать пешком. Стефания была даже этому рада: хотелось размять затёкшее тело.
Виконт подал ей руку, помог спуститься на землю. Сапожки Стефании тут же увязли в грязи, а, сделав первый шаг, она и вовсе поскользнулась на глинистой почве и, если бы не жених, испачкалась бы в грязи.
- Скорей бы уж морозец окончательно установился, а то то студёно, то опять дорогу развязло. Мерзкое время года! - Сибелг отпустил её талию и взял невесту под руку. - Пойдёмте! И держитесь крепче: у реки всегда даже канатоходец ноги переломает. Надо по весне что-то делать.
Стефания поблагодарила его за заботу и засеменила рядом, стараясь приноровиться к широкой быстрой поступи виконта. Пришлось подхватить подол платья, выставив на всеобщее обозрение носки дорожных сапожек. Ей, безусловно, пристало носить туфельки, но мать настояла на том, что так будет удобнее. И оказалась права: в туфельках не пройдёшь по постоялому двору и шагу не ступишь по размякшей земле.
Поравнявшись с управляющим, виконт поинтересовался, всё ли готово к предстоящему торжеству. Тот ответил утвердительно, сообщив, что уже съехались первые гости. Остальных ждали завтра.
Воспользовавшись передышкой, Стефания рассмотрела реку - свинцовую и, судя по всему, глубокую, - различила на горизонте какую-то сходную по цвету полосу.
- Это море? - позабыв о советах матушки, спросила она.
- Море. Его хорошо видно из вашей спальни. После первой ночи мы будем делить брачное ложе в другой комнате. Ночевать у себя вы будете не ранее, чем через полгода.
Стефания понимающе кивнула. Ей не терпелось оказаться в своей комнате, чтобы рассмотреть таинственное море и все окрестности. Должно же быть здесь что-то интересное, а не только деревья и
