изгибаясь вместе с октаэдром, начертанным на полу. Мускулы напряжены, на коже в нескольких местах — бисеринки пота.
Нужно было либо закрыть дверь, либо осторожно окликнуть его, а я просто смотрела. Вернее, рассматривала.
Было одновременно и страшно, и интересно.
И эти движения Тьёрна… Я бы так не смогла — увы, меня обделила пластикой природа.
Не знаю, сколько всё это длилось, но контур октаэдра вдруг отделился от пола, будто полупрозрачные ширмы, постепенно скрывая фигуру мага, уже неподвижную, склонившуюся над плитами с вытянутыми руками и идеально прямой спиной.
Встряхнув волосами, он начал нараспев что-то говорить, потом резко выпрямился, вскинул руки — и обернулся.
Занавес контура мгновенно рухнул, обдав меня невидимыми брызгами прохлады. Дрогнул и замер, превратившись в обыкновенный рисунок.
— Иалей, ты соображаешь, что делаешь?! — вытерев пот со лба и скрепив волосы любимой заколкой с драконом (она сама возникла в его пальцах), Тьёрн вышел из октаэдра, сжал в кулаке подвеску и шагнул к алтарю, гася его сияние прикосновением свободной руки.
— Извините, снэр, я не нарочно.
Я бочком протиснулась в помещение и остановилась у порога с поникшей головой.
— Ещё раз назовёшь снэрром, положу на алтарь и гнусно надругаюсь, — рассмеялся маг и подошёл, постепенно выравнивая учащённое дыхание.
Я осторожно подняла глаза, неосознанно скользнув взглядом по его телу снизу вверх. А потом осознанно.
— Нравится?
От неожиданности я вздрогнула и вопросительно посмотрела на него:
— Что?
— Тебе виднее, — улыбнулся Тьёрн и пригласил к себе в кабинет.
Небрежным движением подхватил со спинки кресла рубашку и накинул. Лучше бы застегнул, а то неловко. Мне. Потому что я всё ещё смотрю на него и отчего-то смущаюсь. Полоска оголённого тела вызывает во мне странные желания: хочется прикоснуться, провести рукой по животу… Словом, она сбивает ход мыслей.
Как всегда маг напоил меня чаем с имбирным печеньем. Узнав, что хозяин уехал, обрадовался и клятвенно заверил, что в конце недели я получу свои капли, запас на целый год:
— Извини, времени не было к знакомому аптекарю зайти.
Я киваю, а потом, набрав в грудь воздуха, спрашиваю:
— Тьёрн, вы относитесь ко мне как к рабыне или как к девушке?
Мой вопрос застал его врасплох, но маг ответил сразу, не раздумывая:
— Как к любимой девушке.
На этот раз к ответу оказалась не готова я.
Тьёрн наклонился, накрыл ладонями мою ладонь и серьёзно, глядя в глаза, добавил:
— Я никогда не скрывал своих чувств, если хочешь, я прямо сейчас скажу, что…
— Не надо. Вам только кажется, снэр.
— Опять ты назвала меня «снэром»! — с лёгким укором прошептал он и поцеловал мои пальцы. — Что бы ты там себе ни думала, я люблю тебя, Иалей.
Я зарделась и отвернулась.
Сердце трепетало, как крылья голубя, внутри разлилось что-то странное, непонятное, постепенно стекавшее от горла к животу, оставляя после себя мимолётную приятную пустоту.
Мне впервые признавались в любви, и это оказалось так волнительно.
— Я не знаю, не знаю, что положено говорить в таких случаях…
Маг усмехнулся, покачав головой, и поцеловал меня. Не сразу, но я ответила, осторожно обняв его за шею. Было не очень удобно, и он пододвинул кресло ко мне. И ещё раз поцеловал. А я не сопротивлялась — зачем? Это было приятно, мне его поцелуи всегда нравились.
Тесно, доверчиво прижимаясь к нему, я ощущала себя человеком, девушкой с именем, любимой и дорогой девушкой, которую не покупают на рынке, которую уважают и ценят.
— Тьёрн, помогите мне, — когда мы вернулись к подстывшему чаю, тихо прошептала я, глядя магу в глаза. — Я не могу и не хочу больше так, мне нужна свобода.
— Я понимаю, — кивнул он, — но ты так рискуешь…
— Не больше, чем когда хожу к вам. Если хозяин узнает, он убьёт вас. А меня наверняка ждёт худшая участь. Обещаю, что не выдам, что всё возьму на себя.
— Я подумаю, — вздохнул Тьёрн и, наконец, застегнул смущавшую меня рубашку. — Мне самому противно видеть тебя с этим рабским браслетом. Но в нём-то и проблема! Если не снять его — все усилия насмарку. Тебя как, из дома отпускают?
Я кивнула и дала слово придти на неделе на улицу Белой розы. Маг обещал вечерами быть дома и проводил меня до ворот.
Выбраться удалось лишь в среду. Измотав слугу походом по дамским магазинам, я не удивилась, что он с радостью согласился проконтролировать, чтобы хыр доставил покупки домой. А мы с Рагнаром отправились гулять и дожидаться слугу в саду Трёх стихий, специально сделав крюк по улице Белой розы, чтобы узнать, дома ли Тьёрн. Дома.
Слуга появился через час, когда мы с малышом вдоволь наигрались и вывалились в снегу. Сын радостно гоготал, дёргая ножками в сугробе. Нет, я специально его туда не сажала, просто ему нравилось падать на мягкое, белое и искристое. Большого труда стоило проследить, чтобы он не лизал снег, а вот вовремя подхватить его не всегда получалось: ходить Рагнар не умел, зато шустро ползал.
Наконец мне удалось угомонить его, усадить в коляску и занять игрушкой. Теперь ему нравились не погремушки, а всякие фигурки, мягкие зверюшки. Их можно подёргать за уши или хвост, взять в рот и покусать — дурная привычка, от которой я никак не могла его отучить.
По дороге домой я «вспомнила» об одном поручении и, отправив сына со слугой, сделала вид, что спешу в соседний с садом квартал, когда как сама, сделав крюк, вернулась к дому Тьёрна.
Он ждал меня. И приготовился: отпустил служанку.
— У меня для тебя радостная новость, — проводив меня наверх, сообщил маг. — Я узнал, что можно сделать с браслетом. Пластина будет врать, показывать, что ты совсем не там, где ты есть. А когда связь с ней ослабеет, ты сама без труда сможешь снять браслет.
— Разве это возможно? — сдерживая рвущуюся наружу радость, сбивчивым голосом усомнилась я. — Я же видела, как снимают браслет. Хозяин переговаривался с сеньором Мигелем…
— Я знаю, Иалей, сам ведь маг и активировать браслеты умею, — самодовольно улыбнулся Тьёрн. — Несколько раз проделывал, никто не жаловался. И методику дезактивации тоже знаю — приходилось. Там одну девочку хырой сделали… Ладно, не буду портить тебе настроение. В общем, Лей, я о браслетах знаю гораздо больше, чем ты. Собственно, для его простейшего снятия нам понадобится квалифицированный маг со свидетельством (я подойду), пластина, кровно связанная с тобой и браслетом, сам браслет, специальный стержень, вроде тех, что на заказ делают мои менее удачные коллеги, знание символики и правил её воспроизведения и твой хозяин. К сожалению, трёх компонентов нам не хватает. Стержень, допустим, можно найти, не думаю, что виконт носит его с собой, наверняка хранит в тайнике в кабинете, а вот с ним самим и пластиной — проблема. Твоя ведь в замке… Да и виконт… Я бы не решился приставить нож к горлу командующего на глазах у сотен подчинённых, да и без них тоже не рискнул: чистой воды самоубийство. Если бы только это сделала ты, а я подстраховал… Ну, да это всё из области гипотез. Нужно работать с тем, что имеем. А имеем мы тебя, браслет, стержень барона Сомаарша и меня со всем содержимым моей головы. Не так уж мало, Иалей!
Подмигнув, он торжественно распахнул передо мной дверь, и я увидела накрытый на двоих стол. Среди прочего, там стояла бутылка дорогого вина и фужеры. А ещё свечи.
— Тьёрн, я не буду… Спасибо, конечно, но…
Не слушая, маг откупорил бутылку вина и наполнил бокалы:
