И ныне есть люди, которые постоянно пытаются навязать мне, что я должен думать и говорить. В либеральной же обстановке у меня есть возможность сохранить свободу мнения. Я элементарно заинтересован в сохранении определенных либеральных свобод и прав. Классический либерализм представляет собой одно из величайших достижений прогресса в современном мире.
Проблематичным либерализм становится, упрощенно говоря, лишь тогда, когда он вырождается в либертаризм и оттого теряет способность справляться с историческими кризисами. Общество, в котором либерализм берет на себя идеологическую гегемониальную власть, не в состоянии справиться с кризисной ситуацией, как нынешняя.
Либерализм нуждается в существовании определенного противовеса в виде разумного и просвещенного консерватизма, который бы корректировал его, постоянно поворачивал бы его лицом к действительности. Либерализм, отвергающий такие коррективы, приводит себя к гибели, поскольку он отрицает все те силы и ценности, в которых он нуждается для обоснования смысла своей же собственной либеральной философии.
Новый консерватизм должен пересмотреть также свое отношение к религии, конкретно - к христианству. Представители движения 'консервативной революции' 20-х годов составили в конечном счете интерес для национал-социализма, а причины тому заключались прежде всего в их антихристианском духе. Национал-социализм выродился в новоязыческое варварство, чему способствовала его борьба против христианства, радикальное отрицание христианства. Тут наблюдалось совпадение между национал-социализмом - с одной стороны, и коммунизмом и сталинизмом, с другой.
Причины, которые могут побудить сегодня человека к сохранению современного мира, уже не выводятся из состояния самого этого мира. Глядя на ужасающие размеры преступности и извращений, убеждаешься, что эта картина не дает никаких оснований выступать за сохранение, сбережение существующего. Новый консерватизм не сможет поэтому стать гуманным, если у него не будет религиозных, христианских основ. Взгляд этот подтверждается огромным опытом нашего столетия. Буржуазное общество вследствие односторонности его развития приводит к утрате смысла жизни, создает душевную опустошенность. В ответ регулярно возникали политические движения, мотивированные не рациональными соображениями, а религиозными.
В этой связи нужно учитывать и характер немцев. Что может повлиять на немца, побудить его действовать? Даже обнищания в 20-е годы было для этого недостаточно. Со времен Реформации политический характер обретали лишь такие общественные движения, которые имели религиозную основу. В этом состоит большая слабость немцев, но в этом же и их значительная сила.
Ныне весь мир переживает подъем религий, оказывающих влияние на политику. Будущее принадлежит не тем, кто снова повторяет идеологические дебаты прошлого века. Главные вопросы будущего будут решаться в диалоге или в столкновении религий. Правые экстремисты подпитываются теми же корнями нигилизма, из которых возник в 20-е годы и национал-социализм. Речь не идет об отождествлении нынешних правых с национал-социалистами, это было бы поверхностно. Но нигилистические корни у них сходные. И этот нигилизм распространяется сегодня снова в широких слоях нашего общества.
Вывод отсюда вытекает простой: решающую угрозу привести ФРГ к гибели представляет этот нигилизм. Тот, кто задается вопросом о его причинах, не может не учитывать той роли, которую сыграла в данном отношении в Германии определенная неомарксистская философия с ее сильно выраженными анархистскими и нигилистическими тенденциями.
Общество само создало ситуацию, благоприятную для распространения этой философии. Общество не в состоянии уже было ответить на вопрос об историческом смысле и целях своего существования. Было такое впечатление, что это общество исчерпало себя в потреблении, технике, гедонизме, не имея уже никаких иных целей. Тогда буржуазное общество не располагает уже больше духовными и моральными силами для обеспечения своего будущего и основ своей собственной легитимности. Оно иссякает внутренне. Мы не раз убеждались в этом на протяжении нашего столетия.
Неомарксистская философия верно подметила, что культурная революция - единственный метод, посредством которого можно предложить индустриальному обществу новые представления об исторических целях. Последовавшие затем шаги, направленные на устранение прежней культуры, были, по существу, обоснованы этой философией.
Только это обстоятельство сделало возможной ту ситуацию, что экономически богатое общество, с его развитой системой социальной безопасности, достигшее практически всех целей классического марксизма и осуществившие почти все задачи социальной эмансипации, начало целенаправленно инсценировать культурную революцию, чтобы разрушить собственные нормы и ценности, свои духовные и нравственные основы.
У меня складывалось иногда такое впечатление, что большая партия, называющая себя христианской, до сих пор так и не поняла, что с ней произошло, иначе она совершенно по-другому оценивала бы свое положение и иначе обсуждала его. Когда я прибыл в 1976 г. в Баден-Вюрттемберг, руководство здешней партии ХДС пригласило меня, чтобы я высказал свои рекомендации по поводу избирательной кампании и дал обоснование предложенному мной лозунгу 'Свобода вместо социализма'. Я попытался тогда войти в дискуссию с 260 депутатами от ХДС, объясняя им, что их партия будет иметь в перспективе шансы на выживание только при условии, если она сама противопоставит анархическим и нигилистическим тенденциям тогдашней культурной революции собственную, конструктивную культурную революцию.
Культурная революция - не выдумка каких-то безумцев и интеллектуалов-мечтателей. В современном индустриальном обществе она всегда необходима, когда общественные отношения требуют революционных перемен в сознании. Это общество настоятельно нуждалось тогда в конструктивной, христианской культурной революции. И оно еще более нуждается в ней теперь. Партия ХДС до сих пор не признала такой анализ ситуации. Между тем ФРГ вступает, по всей видимости, в предфашистскую фазу развития.
В этот вопрос нам нужно вникнуть обстоятельнее. Новый консерватизм потерпит провал, если он будет также путать абстрактные понятия и ценности с реальной политикой. Быть консервативным значит ставить вопрос: какова ситуация?
Новый принцип, пришедший, по крайней мере с наступлением экологического кризиса, на смену принципу утопии, ставит во главу угла задачу самосохранения. Мы поставлены в ФРГ перед необходимостью элементарного самосохранения - в экономическом, социальном, политическом и культурном отношении. Альтернатива идеологическому мышлению означает мыслить историческими категориями, исходя из исторического сознания. Такое мышление дает нам снова возможность понять суть современной ситуации. Консерватор тот, кто мыслит исторически.
Из этих размышлений отнюдь не вытекает тот вывод, будто необходимо сильное правое политическое движение и соответствующая партия. Вывод следует из сказанного другой: нам нужен новый, либеральный консерватизм, черпающий свое нравственное обоснование в духовных источниках национальной культуры и истории. Нам нужен разумный политический консерватизм, если наша демократия хочет сохранить свою представительность и дееспособность.
Если мы не хотим повторения прошлого, то нам нужен сегодня новый консерватизм, преодолевший ошибки старого консерватизма. Таково важнейшее духовное и политическое условие. Консерватизма, наделенного собственным самосознанием, просвещенного, соответствующего современным требованиям, у нас в Германии больше нет. Мы стоим сегодня перед жгучими проблемами, ответ на которые завтра смогли бы дать либо консерваторы, либо правые. И среди правых это могут быть разные течения, от правых радикалов или правых экстремистов до фашистских сил.
История поставила новый немецкий либерализм под вопрос в самих основах его. Тревожно, что в этой ситуации у нас нет просвещенного консерватизма, способного стабилизировать демократию. И если не будет консервативного ответа на вопросы времени, то завтра мы
