- Да, босс, виноват, - мистер С. Ракс повинно склонил голову и продолжил. - Выяснилось, что расположение звезд этого человека угрожало национальной безопасности Соединенных Штатов. Точно не выяснили, но при определенном стечении обстоятельств Америка была бы потрясена до основы основ.
- Ты снова переводишь все на задницу, Билли, - с укоризной произнес президент.
- Это почему?
- А кто упомянул основу основ? Таковой у нас давно уже является демократия и ее ценности. Следовательно, этот русский представлял угрозу не только для американской нации, но и для нашего личного счастья.
Госсекретарь аплодировал громко и долго. А потом наябедничал:
- А еще их премьер в своих интервью называет нас толстожопыми педиками.
- Какой негодяй! - возмутился Брюс Моисман. - Наглая клевета, мы тщательно следим за своими фигурами.
- Да он не лично про нас, а про всю нацию в целом.
- И это неправда. Вот ты, Билли, читал последний доклад Агентства Национальной Безопасности?
- Нет, сэр. Но мне его прочитали вслух. Да, я помню, что избыточный вес всего лишь у девяносто пяти процентов населения. Но что радует, среди людей - на уровне восьмидесяти.
- Что-то я не пойму…
- Имеется в виду, сэр, что среди чернокожих толстяков больше.
Брюс Моисман поморщился от грубой откровенности подчиненного. Долгие годы политической карьеры приучили его к осторожности в выражениях. Госсекретарь заметил недовольную гримасу и поправился:
- Извините, совсем забыл о толерантности. Конечно же, афро-ниггеры. И кстати…, или не кстати…, русский премьер обещал, что следующим президентом станет именно черный, ой.
- У нас или у них?
- У них-то афро-ниггеры откуда? Конечно у нас.
- Какой негодяй.
- Кто?
- Тот, кто станет президентом.
- А он станет?
- Конечно, нет, у нас же демократия, а не интернационализм. И вообще, Билли, это очередная неудачная шутка мистера Volodiya. Помнишь прошлую? Как мы долго боялись заходить в сортир…
- О, да! И ходили прямо…. Ой, извините, это русские виноваты.
- Северные варвары, - согласился Брюс Моисман. - Интересно, а почему их так называют, ведь на севере у нас Канада?
- Может быть, они ее уже оккупировали? - предположил госсекретарь.
Президент так разволновался от несправедливости, что его неудержимо потянуло выпить. Он нетвердой походкой, осторожно перешагивая через солнечного зайчика, пробравшегося из-за металокерамзитовой шторы, проследовал к своему столу и вытащил из ящика бутылку водки и два захватанных граненых стакана. Следом появился кусок лежалого, уже тронутого желтизной сала.
- Пить водку и закусывать ее салом меня научил сам покойный Джеймс Бонд, - похвалился Брюс Моисман, разливая. - Трогательный английский обычай, называется 'файф-о-клок'.
- Душевный народ эти англичане, - восхитился Уильям С. Ракс. - И традиции у них замечательные. Споем про старую добрую Англию, или еще по одной?
- Конечно, повторим, дорогой мой, - согласился президент и достал еще бутылку. Потом подумал, и присоединил к ней две банки пива. - Как говорят наши друзья и союзники с туманного Альбиноса - водка без эля, что гинею отпустить до ветра!
- Туманного Альбиона, сэр, - автоматически поправил госсекретарь.
- Я так и говорю. А ты, Билли, чем умничать, лучше бы рассказал, как избавились от этого русского негодяя. И не режь сало такими крупными кусками! Его, в отличие от кокаина, на любом перекрестке не купишь - продукт дорогой и редкий. Нет, лучше сам порежу, а то на второй срок не останется.
Мистер Уильям С. Ракс поперхнулся и долго кашлял, прежде чем начал доклад.
- Я подключил к этому делу министра обороны, сэр.
- Нашего?
- Разумеется. Английский был в отпуске по уходу за заболевшей киской.
- О, эти англичане всегда так сентиментальны.
- Нет, сэр. У них министром обороны женщина. И у госпожи Виктории Брахман никогда не было домашних животных, за исключением мужа-футболиста.
- Вот как? А она из лейбористов или консерваторов?
- Не знаю, сэр. Должность была куплена два месяца назад на аукционе 'Кристи' за тридцать три миллиона фунтов стерлингов.
Брюс Моисман в этот момент закусывал, и потому пробурчал с набитым ртом:
- А почему не обратились к директору ЦРУ?
- Да ведь он же негр?
- Не может быть! - от неожиданности президент забыл даже про толерантность. - И что за мудак назначил негра на такой ответственный пост?
- Но, сэр, это вы его и назначили….
- Наверное, я был сильно не в себе? - Брюс Моисман смутился, разволновался, и для успокоения поглаживал карту западного полушария, расстеленную на столе, где-то в районе Гондураса.
- Вы были абсолютно трезвым, сэр.
- Не помню…..
- На следующий день после инаугурации. Вы еще сказали, что будет прикольно иметь афро-ниггера на посту директора ЦРУ.
- Я так сказал? - оживился президент. - Спасибо за напоминание, Билли. Будь добр, позвони ему, и пригласи на вечернее совещание при свечах. И озаботься, чтобы устрицы в этот раз были свежие. Что за тухлятину мы ели на прошлый уик-энд? Опять какой-нибудь раритет с аукциона?
Госсекретарь обиделся и возмущенно засопел. Конечно, мужланские замашки шефа его очень возбуждали, но и доставляли немало хлопот по приданию им достойной гламурности. И вот новый несправедливый упрек. А ведь сколько стоило трудов и нервов, чтобы достать те самые устрицы, что остались от праздничного обеда на 'Миссури'. Того самого обеда…
- Ты что, ревнуешь, Билли? - забеспокоился Брюс Моисман. - Не волнуйся, завтра же утром он не будет директором, обещаю.
- Его нельзя увольнять, сэр.
- Это почему?
- А кто будет тренировать бейсбольную команду Белого Дома? И традиция требует…
- Традиция? - радостно перебил президент. - Так давай же выпьем за традиции. Как замечательно, что они у нас есть.
- Да, сэр, у Соединенных Штатов древняя история.
- Ты мне будешь говорить! В колледже я получал за этот предмет высший балл во всем выпуске. И всего лишь за двадцатку в неделю. Так что выпьем за историю нашей великой страны, которая насчитывает уже больше двухсот лет. Кстати, почему насчитывает?
- В каком смысле?
- В прямом. Ведь считать должна арифметика.
- Ничего не могу сказать, сэр. Я всю сознательную жизнь изучал право - скромно ответил госсекретарь.
- Ха, Билли, у тебя половинчатое образование. Ты изучал право, а как же лево?
- А мне не нужно налево, сэр. Я вас люблю.
Душевный порыв был прерван появлением секретаря. Простого, не государственного. Он вынес пустую посуду, в соответствии с обычаями 'файв-о-клока' стоявшую под столом, и сменил на столе карту с западного полушария на восточное - президент любил класть сало в район Персидского залива. Правда,
